Овольд.
Звезда сердечных оргазмов.
Фантастическая повесть в жанре «Альтернативная история на фоне безальтернативного раздалбайства» для возрастной категории 18+.
Действие повести происходит на одной из тёмных планет во вселенной Звёздного Каменщика. Предисловие к Звёздному Каменщику так же относится и к этой повести. Оплата за книгу производится по принципу добровольных пожертвований. Сумма – по Вашему ощущению справедливости. Реквизиты в разделе “поблагодарить автора” на сайте www.ovold.com
Asking you how, asking you why,
When I am looking to the sky
You gone in advance
Your way to the stars
And I never will
Forget who you are.
Песня группы Wolfchant - "The Last Farewell"
Вот уже двенадцатый по счёту офицер трахал Марию. Мария лежала на удобной кушетке, самой удобной, какую только сумели смастерить в Институте Наследия Предков. Все офицеры были красивыми мужиками, умелыми любовниками, внимательными, ласковыми. И саму оргию они воспринимали, как служение даме.
Впрочем, служение даме имелось в виду только во вторую очередь. В первую очередь, как в это верили офицеры, здесь, на кушетке, происходило служение Империи.
Выглядело всё очень благообразно: Офицеры были максимально вежливы, как друг с другом, так и с дамой. Никто не пытался самоутвердиться, демонстрируя превосходство в сексуальных способностях. Ни разу офицеры не повздорили из-за очерёдности. Метафорично, ситуация выглядела так, будто взвод элитных солдат пытается вытащить из болота застрявший танк.
Однако, душа Марии уже пресытилась наслаждениями, и отстранилась от телесных ощущений. Связь души с нервными окончаниями в эрогенных зонах её тела прервалась, и Мария услышала голос в голове:
- Как настроение сегодня, моя Маленькая Земная Девочка?
- Опять затрахали до полного умопомрачения, - мысленно ответила Мария.
- Ох, я ведь уже сколько раз объясняла вашим: не нужно вытеснять умопомрачения, обычно характерные для жителей вашей Маленькой Планетки, другими умопомрачениями. От этого, со временем, будет только хуже. Вот сейчас, допустим, вы вытесните свои умопомрачения более сильными, получите сильный сдвиг сознания. Но что дальше? Вы обдумали последствия?
Голоса в голове давно уже не удивляли Марию. Более того, она всё детство искренне не понимала, как другие люди живут без голосов в голове.
- Об этом говорить бесполезно, - мысленно ответила голосу в голове Мария.
- Чего же хотят эти грубые мужланы? – Спросил голос.
- Они хотят рецепт брони для танков. Хотят рецепт стали, которая будет непробиваема для пушек. – Ответила голосу в голове Мария.
- Грубость их чрезмерна, даже по меркам вашей планеты! - Раздражённо ответил голос, - может, проучить их?
- О нет, не надо! – Запротестовала Мария. – Эти офицеры – самые утончённые натуры из всех, кто есть в Империи.
Мария по опыту знала, что голос в голове обладает очень могущественной магией. И ещё, Мария знала, что голос, вторгшийся к ней в голову – вовсе не псих-одиночка. У этого голоса в друзьях целые легионы духов.
Однако, злоупотреблять покровительством голоса не хотелось. Во-первых, как бы не стало хуже. Ведь работа в Институте Наследия Предков – это самая лучшая работа, на какую только могла претендовать Мария. А во-вторых, голос в голове принадлежал существу, которому запрещается являться на эту планету. Голос сам рассказывал Марии, что существуют космические законы, которые не позволяют ему (или ей) проявить себя физически. Разрешается только телепатический контакт. Да и то, не всегда. И не обо всём можно говорить. И любое неосторожное слово может повлечь последствия, ибо в том мире, из которого появился голос, телепатические сообщения приравниваются к собственноручно написанному документу.
- А предложи этим офицерам сделать друг с другом то же, что они сейчас делают с тобой, - глумливо сказал голос в голове. – Может, таким способом они получат все рецепты, которые им нужны.
- Нет! Здесь за такое смертная казнь. – Ответила Мария.
- Ну и что? Подумаешь, дело какое. Побудут без тела век-другой. А потом воплотятся вновь, но у них будет +1 к навыку инь-магии, и телесные врата расширятся. – Ещё более глумливо ответил голос.
- Не надо, подруга. Ты просто не понимаешь, что означают твои слова в этом мире. – Натужно телепатировала Мария.
- Это ты не понимаешь, что означает общение с тобой для меня, в моём мире, - ответил голос.
Мария мысленно отстранилась от общения с голосом и попыталась ещё раз переварить в памяти события своей жизни:
Начиналось всё очень хорошо. Мария достигла возраста, в котором служение Империи уже является обязательным долгом. Недолго думая, Мария подала заявление в Институт Наследия Предков. Ей оказал протекцию офицер, который сейчас ласкает её правую грудь.
Первое время работа действительно была очень хорошей, как и обещал этот офицер. Платили хорошо. Уважали. Предоставили абсолютную бронь от призыва на фронт. И, что немаловажно, охрана даже близко не подпускала к сотрудникам Института всякое тупое быдло.
Первое время работа нравилась Марии: возиться с древними манускриптами, расшифровывать надписи на древних стелах, изучать глиняные таблички, чудом сохранившиеся в подвалах древних храмов… Всё это нравилось Марии. Другим людям могло бы показаться занудством и скукой всё то, чем увлечённо занималась Мария на работе. Но она получала особое удовольствие от того, что ей удавалось проникнуть сознанием в загадки давно минувших эпох.
Кроме того, Мария просто прибалдела от неформального общения с другими сотрудниками института. Все умные, культурные, тактичные. Все с высшим образованием. Все, либо благородные офицеры, либо учёные с высокими научными титулами. Сотрудники института резко отличались от жителей родной деревни Марии, которые уже просто насточертели тем, что упивались зловонным пивом и хватали Марию за попу грязными руками.
Мария ещё раз мысленно сравнила свои перспективы в родной деревне с работой в институте: Служение Империи, в любом случае, обязательно. За уклонение от служения - каторга. В родной деревне Мария могла бы убирать говно за свиньями, потому что солдатам на фронте нужна тушёнка. Или, могла бы доить коров, и, опять таки, убирать говно за коровами, потому что солдатам нужен сыр.
Возникло какое-то копошение между ног Марии, и она открыла глаза. Это сменился партнёр, “кажется, этого офицера зовут Пол Донован”, вспомнила Мария и вновь закрыла глаза.
- Подруга, можно, Я подключусь к твоим нервным окончаниям? – спросил голос в голове.
- Всегда пожалуйста, - ответила Мария и продолжила копаться в своих воспоминаниях:
В первый же день работы в институте Марию отвели на политическое собрание, где ей доходчиво объяснили, в чём смысл её работы: Она должна была участвовать в создании идеологии для Империи. Её обязанности заключались в том, чтобы найти в истории идеологическое обоснование, и, красиво, логично, доходчиво, с опорой на безспорные исторические факты, написать, чтобы каждый солдат на передовой понял, за какую великую Империю он воюет!
Попахивало политическим заказом. Но Мария прекрасно понимала, что возражать глупо. Возражения могут истолковать, как распространение вражеской идеологии. А за такое может случиться кое-что похуже, чем пожизненная уборка говна за коровами.
Рассуждая таким образом, Мария пришла к выводу, что её работа очень даже не плохая. Если она сказанёт что-нибудь политически-неправильное, всегда можно свалить вину на голоса в голове. При этом, материальное обеспечение очень хорошее, коллеги по работе очень приятные собеседники, есть охрана от любых бандитов…
И никто не запрещает изучать исторические артефакты, просто, для собственного интереса. Главное, чтобы выводы в отчётах были политически-правильными.
Мария приоткрыла один глаз и скосила взгляд вниз: Офицер Донован старательно совершал движения влево-вправо своим лобком по её клитору, затем вынимал член почти полностью, приостанавливался, пытаясь понять чувственную реакцию Марии, а затем снова вставлял свой член до упора, и массажировал клитор Мари своей лобковой костью.
- Что ты чувствуешь моими нервными окончаниями? – Спросила Мария телепатически.
- Это очень сильные ощущения. В моём мире ничего подобного не бывает. Я никогда ничего подобного не чувствовала. – Ответил голос в голове.
- Ты каждый раз говоришь, что никогда ничего подобного не чувствовала. Хотя уже тысячный раз подсоединяешься к моим нервным окончаниям во время сеанса погружения.
- Как сказал один знаменитый мудрец вашей планеты, невозможно войти в одно влагалище дважды. Ибо, влагалище постоянно меняется. И сам входящий тоже постоянно меняется. – Ответил голос в голове. Мария уже давно знала, что точно выраженная философская мысль может доставить голосу ощущения, сходные с оргазмическими, и потому не удивилась.
- Можешь, всё-таки, найти где-нибудь, то, что они хотят услышать. Иначе, боюсь, они опять натрут мне мозоли на всех эрогенных зонах. Пожалуйста! Пожалуйста! Мы ведь подруги! Они хотят получить рецепт брони для своих танков. – Взмолилась Мария телепатически.
- Ладно, сейчас поищу в космическом интернете, на сайте по материаловедению одной техногенной цивилизации, – согласился голос.
Мария ощутила, как её нервные окончания покинуло нечто, и ей стало жалко, грустно и одиноко. Она осталась одна, в постели с несколькими десятками офицеров. Всё-таки, контакт с голосом в голове – это ещё одна причина, по которой Мария очень дорожила своей работой в Институте Наследия Предков.
Что такое интернет, Мария не знала. Голос несколько раз пытался объяснить Марии, что Галактика объединена единой информационной сетью. Информационные сети соседних галактик, вроде бы, доступны, но, то-ли файерволл глючит, то ли программа тотальной слежки переключается в режим параноидальной проверки... Поэтому в информационную сеть соседних галактик голос не ходит. Эта информация вызывала приятное ощущение лёгкого расширения сознания, но Мария не могла понять, что такое информационная сеть, и как она может объединять Галактику. Понимание этой концепции постоянно ускользало от Марии. Воображение Марии рисовало длинные рулоны туалетной бумаги, растянутые между звёздами. На этих рулонах туалетной бумаги воображение Марии рисовало тексты, картинки, научные таблицы и рецепты лубрикантов. Представление было, очевидно, дурацким. Мария сама понимала это, и потому она перестала спрашивать голос, где тот добывает информацию.
Спустя несколько оргазмов, Мария открыла глаза, и голосом сомнамбулы пролепетала что-то о сталях и сплавах, о легирующих элементах и о режимах термической обработки. Один из офицеров моментально прекратил ласкать Марию, достал бумагу и карандаш, записал всё сказанное Марией. Затем он быстренько натянул нижнее бельё, кое-как застегнул штаны, второпях напялил китель, прижал к груди лист бумаги, на котором были записаны слова Марии, всунул ноги в берцы у входной двери, ссутулился, бережно прижал бумагу обеими руками к груди, и побежал на металлургический комбинат, к инженерам-технологам.
***
Присутствие голоса в голове – это, конечно, попахивает шизофренией. Но это присутствие наполняло жизнь смыслом. Без голоса в голове Мария ощущала себя серой, раздавленной кляксой в сером мире. А с этим голосом внутри все чувства наполнялись новой силой. Жизнь наполнялась новыми красками. Обиды прошлого прекращали давить на психику, ибо присутствие голоса было сильнее, чем присутствие обид прошлого в психике.
Кстати, насчёт прошлого: Марию не всегда так трахали. Первые три года работы в Институте, она, как и полагается социально-ответственной даме, закручивала лёгкий флирт с разными сотрудниками мужского пола, надеялась выйти замуж. Но романтические отношения не клеились. Война высасывала из людей слишком много сил. Многие были напуганы: вдруг сказанёшь в порыве страсти что-нибудь политически-неправильное, а потом окажешься в конц. лагере.
Чтобы случайно не попасть под каток политических репрессий, многие сотрудники Института подавляли в себе естественные человеческие желания. И взращивали в душе желания убийственные. Желания, продиктованные военной машиной, в которую превратилась Империя.
***
Жизнь Марии кардинально изменилась после одной находки. Джефри Хиршфилд, профессор истории, и, по совместительству, полковник какого-то секретного ведомства, нашёл в пещере, на далёком северном острове, древнюю стелу.
Эта стела представляла собой гранитный камень, высотой чуть больше метра, и весом около тонны. Одна сторона камня была грубо обтёсана, и на ней был выбит какой-то текст. Буквы, состоящие из прямых линий, очевидно, выбивались вручную, долотом, а потом допиливались напильником.
Ни Джефри Хиршфилд, ни члены его экспедиции, не знали, на каком языке текст. Однако, все буквы состояли из прямых линий, и это дало основание полагать, что текст на стеле – какая-то разновидность Рунической Письменности. Стелу погрузили на корабль и доставили в Институт Наследия Предков. По случайному стечению обстоятельств, именно Мария попалась под руку полковнику Хиршфилду, когда тридцать мужиков, тяжело кряхтя, затаскивали эту стелу на склад института.
Мария заинтересовалась. И не только мужиками, разгорячёнными тяжёлой физической работой. Она подошла к стеле, погладила рукой грубо выбитые на камне буквы. Хиршфилд, коротким жестом, приказал мужикам остановиться, чтобы каменная стела не упала случайно на хрупкую даму. Мария стала напрягать память, и, ВНЕЗАПНО, вспомнила язык.
Сейчас, в сотый раз переваривая в памяти события того дня, Мария не уставала удивляться: откуда она могла знать древний язык жителей северного острова, который отстоял от империи на 1700 километров к северо-востоку? Но, в тот момент, Мария как-то даже не подумала, что внезапно вспомнить язык, которого она никогда не знала – это странно.
Видя живой интерес в глазах Марии, полковник Хиршфилд приказал своим людям отойти в сторону и не мешать учёной даме. Тридцать мужиков, все просоленные моряки, с мозолистыми руками и бугристыми мышцами, пережившие множество штормов, снежных бурь, столкновений с айсбергами и с морскими пиратами, все мгновенно подчинились Полковнику, и построились в одну шеренгу, в десяти метрах от стелы.
Склад Института был большим, можно даже сказать, огромным: одноэтажный ангар, сто метров в длину и пятьдесят в ширину, потолки высотой двенадцать метров. Весь склад был заполнен стеллажами, ящиками, мешками. Стеллажи поднимались до самого потолка, все заставленные историческими артефактами: горшки, статуэтки, свитки, старинное оружие, бронзовые пластины с чеканкой, непонятные инструменты… На складе имелась целая дюжина ржавых наконечников копий, каждое из которых претендовало на звание “Копьё судьбы”. Однако, больше всего на складе хранилось древних книг.
Древние фолианты, собранные по всей планете путешественниками, подобными полковнику Хиршфилду. А так же, просто библиотеки, вывезенные из подвалов древних замков и монастырей. Несметное историческое богатство складировалась на стеллажах в гигантском ангаре. Сотрудники Института чинно прохаживались между рядами стеллажей, изучали, вдыхали ароматы давно ушедших эпох, искали забытые знания.
Мария, девушка двадцати одного года от роду, проработавшая в Институте уже три года на должности младшего научного сотрудника, незамужняя, бездетная, худощавого телосложения, в больших очках, не красавица, но и не уродина. Черты её лица были излишне угловатыми: слишком широкий подбородок для девушки, слишком массивные надбровные дуги. Глаза, спрятанные за стёклами очков, были непропорционально большими. Да и уши, пожалуй, тоже, были чуток великоваты для её узкого лица. Но, несмотря на дисгармоничную внешность, Мария обладала мощной женской притягательностью. Многие мужчины были на фронте. Здесь, в тылу, все женщины страдали от нехватки мужского внимания. Но, несмотря на это, Мария очень часто ловила на себе завороженные взгляды мужиков. Она искренне любила историю, пыталась совмещать работу с учёбой на вечернем отделении колледжа по специальности “Археолог”.
Времени на учёбу почти не оставалось, но преподаватели колледжа знали, где работает Мария, и потому закрывали глаза на частые прогулы лекций.
- Что это, - изумлённо спросила Мария, не отрывая от стелы взгляда, и продолжая водить по буквам своими тонкими пальцами, никогда не знавшими загара.
- Мы нашли это на далёком и полном опасностей острове, - ответил за всех Полковник Хиршфилд. – По пути на этот остров, мы тридцать раз чуть не столкнулись с ледяными айсбергами. Восемь раз нас обстреливали из пушек патрули Морской Империи. Вы ведь знаете, что они - наши враги?
- Конечно, знаю, - ответила Мария.
По звёздочкам на погонах Хиршфилда она безошибочно определила его звание: Полковник. Она действительно знала, потому что игнорировать пропаганду было бы глупо в сложившейся политической ситуации. Нужно было регулярно слушать пропаганду по радио, чтобы значь, что сейчас нельзя говорить, а что говорить нужно. Один из трёх фронтов, на котором вела войну Империя, Единственно-Истинная Империя, проходил по морю. И одним из трёх сильнейших врагов была Морская Империя.
- Так вот, - продолжил Полковник, - Мы все, и я, и мои люди, жаждали кровавой битвы с кораблями Морской Империи. Но приказ Императора не позволял нам ввязываться в бой. Я безконечно благодарен нашим инженерам-кораблестроителям за то, что они построили такой быстрый и манёвренный корабль. Наши кораблестроители настолько гениальны, что весь флот морской империи не смог помешать нам исполнить приказ Императора, и мы благополучно доплыли до острова. – С этими словами Полковник воздел руки к потолку склада, показывая, что почитает инженеров–кораблестроителей, почти как Богов. - Нам было приказано исследовать остров, который находится на расстоянии 1700 километров к северо-западу отсюда, и найти сверх-оружие, которое поможет нашей Империи одержать победу. По данным Института, вашего, между прочим, Прекрасная Дама, Института, где-то в горах, на том острове, спрятано сверх-оружие наших великих предков. В случае, если сверх-оружие не удастся найти, Император приказал найти древние знания, которые должны быть спрятаны там-же, в пещерах. Император, в непостижимой мудрости своей, особо отметил, что где-то в пещерах должны быть спрятаны древние свитки, в которых описаны методы подготовки супер-солдат, великих воинов древности, завоевавших всю планету. Преодолевая холод, лютый ветер, сражаясь с гигантским похотливыми белыми медведями и моржами, мы нашли пещеры на острове. Целый месяц, несмотря на то, что запасы продовольствия закончились, солярка замёрзла, батарейки во всех фонариках сели, аборигены в грубых медвежьих шкурах постоянно подкрадывались к нам со спины и пытались напасть, мы героически долбили лёд и камень в тёмных пещерах. И, когда патроны закончились, и нам нечем было отстреливаться от аборигенов, которые адаптировались к лютому холоду, и лазили по горам ловко, словно горные ирбисы, Я принял решение привезти нашему Императору то, что удалось найти: вот эту древнюю стелу.
Мария проследила взглядом, куда указал Полковник: разумеется, он указывал на стелу, надпись на которой она изучала. Ну, что ж, понятно. Если эта стела была добыта таким тяжёлым трудом, если привезена она ни каким-то тут научным работникам, а самому Императору, значит, изучать эту стелу следует самым тщательным образом, и выводы в отчёте должны быть политически-правильными. Мария хотела уточнить у Полковника: белыми были только медведи, или моржи тоже были белыми? Но сдержалась. В сложившейся политической ситуации такой вопрос мог повлечь за собой большие неприятности.
- Итак, Прекрасная Дама, вы можете перевести этот древний текст? – Низким, бархатистым голосом спросил Полковник Хиршфилд.
- Минуточку, - Мария нагнулась, эротично оттопыривая попку, чтобы разглядеть нижние строчки, и остановила Полковника поднятым указательным пальцем. – Это надгробный камень.
- Что на нём написано? – Нетерпеливо спросил Хиршфилд.
- Здесь написано, что под этим камнем похоронены останки великого правителя по имени Э?йяфьядлайёкюдль, мудрейшего и справедливейшего. Он правил островом с 345 по 256 годы до нашей эры. Э?йяфьядлайёкюдль пользовался славой и уважением всех жителей острова, и размер его полового члена был 69 сантиметров.
- Так и написано? 69 сантиметров? – удивлённо переспросил Хиршфилд.
- Именно так и написано, господин Полковник - подтвердила Мария.
- А чему равнялся сантиметр в 345 году до нашей эры? – Спросил Полковник.
- Здесь не написано. Написано просто: 69 сантиметров, и всё.
- Это великое подтверждение мудрости наших предков! – Провозгласил полковник Хиршфилд. И все 30 человек его команды одобрительно заухали. – Сантиметры, - это сотые доли метра. А метр – это одна десятимиллионная доля половины планетарного меридиана. Значит, наши предки ещё в 345 году до нашей эры сумели измерить планетарный меридиан! – Все 30 человек из команды Полковника ещё громче заухали в знак одобрения.
- Что там ещё написано? – спросил Полковник.
- Ещё здесь написано, что диаметр полового члена Э?йяфьядлайёкюдля был равен 10 сантиметрам, а периметр отверстия, которое он пробивал своим членом, равнялся 31,415926535897932384626433832795 сантиметрам.
- Там что, так много цифр? – С недоверием переспросил Полковник.
- Именно, вот здесь, - Мария указала своим изящным пальчиком на одну из строчек на стеле. – А означает это, что наши Великие Предки умели с высочайшей точностью вычислять число Пи. Такая высокая точность является историческим свидетельством того, что наши предки умели вести расчёты не только в десятичной системе счисления, но и в семеричной, ибо современная математическая наука знает, что невозможно абсолютно точно вычислить число Пи в десятичной системе счисления, возможно только в семеричной. А раз так, значит, наши предки считали не на пальцах, а на продвинутых вычислительных приборах!
- Прекрасная Дама, я подам рапорт о повышении вашего научного звания! –Твёрдым, властным голосом сказал полковник Хиршфилд. Члены команды трижды ударили себя в грудь и хором провозгласили:
- Слава Научным Сотрудникам Империи!
- Что там дальше? - Спросил Полковник, когда шум и восторженные возгласы утихли.
- Дальше, здесь говорится о том, что Э?йяфьядлайёкюдль приплыл с севера, завоевал остров справедливым мечом и праведным огнём, все жители острова, в едином порыве, осознали, что его правление единственно-истинное и подчинились ему. Э?йяфьядлайёкюдль обладал сверхъестественной силой и умел черпать знания предков из …. Вот это слово я не могу перевести. Откуда он черпал знания предков… - Мария указала пальчиком на слово, выбитое на стеле.
Полковник недовольно хмыкнул и приказал переводить дальше.
- Дальше здесь говорится, каким способом он черпал знания предков.
- Переводи, Красавица, не томи, - глаза Полковника Хиршфилда заблестели радостным огнём, все члены команды затаили дыхание и прислушались к тонкому голосу Марии.
- Э?йяфьядлайёкюдль выбирал самую мудрую женщину острова, трахал её восемь часов подряд, избранная женщина от этого великого акта любви погружалась в память предков, затем Э?йяфьядлайёкюдль познавал её, и обретал память предков.
Хиршфилд отошёл на шаг назад и задумался. Мария тоже задумалась: не наговорила ли она лишнего? Полковнику понравились её научные выводы про число пи. Но последний абзац, про способ получения памяти предков... Какой научный вывод можно сделать из этого исторического текста? Нужно обязательно придумать какой-нибудь политически-правильный научный вывод, иначе научные выводы, полученные из начала текста, окажутся под сомнением. А ведь они уже признаны политически-правильными. Это было совершенно очевидно по реакции Полковника.
- Давайте проведём научный эксперимент, - предложил полковник Хиршфилд, выйдя наконец из задумчивости.
- Что? Будем измерять меридиан планеты вашим половым членом, господин Полковник? – Дрожащим голосом спросила Мария.
- Нет. В этом нет необходимости. Наши математики, действуя под руководством нашего мудрейшего Императора, и пользуясь его Высочайшим покровительством, уже вычислили абсолютно точный размер планетарного меридиана. Все капитаны кораблей и пилоты самолётов пользуются результатами этих вычислений, и их точность подтверждена многократно. Во славу Императора и Империи, нам выпала честь проверить на собственном опыте историческую гипотезу о способе получения памяти предков.
- Но как? – недоумённо спросила Мария.
- Заниматься сексом восемь часов подряд, подобно великим героям древности, современные мужчины не могут. Но, у меня есть тридцать соратников. И они мне помогут!
- Конечно поможем, господин Полковник, не подведём! Только прикажите, Наш Капитан! Оттрахаем кого угодно! - загудели матросы, построившиеся в нескольких метрах от стелы.
Мария оглянулась на матросов, и тут до неё начал доходить смысл того, что она напереводила на свою голову. Ой, ну, то есть, не на голову, а на другой орган. Глаза Марии резко расширились.
- Прекрасная Дама, кстати, как твоё имя? – Хиршфилд подошёл к Марии, по-отечески опустил ей руки на плечи и посмотрел ей в глаза.
- Мария, - ответила Мария дрожащим голосом.
- Мария, ты, без сомнения, самая мудрая женщина здесь. И это означает, что твои предки были очень мудры. Сейчас, когда наша Великая империя сражается одновременно на трёх фронтах, знания предков особенно важны. Жизненно необходимы! Ты можешь стать той губкой, которая впитает в себя знания Предков, и ты можешь стать тем дождём, который прольётся на головы учёных империи. Раздевайся!
Испуганная Мария не посмела перечить Полковнику. Дрожащими руками она сняла с себя всю одежду и оглянулась, ища взглядом подходящее место, куда бы сложить свои тряпки. Война ведь кругом, на новую одежду в тот момент у Марии не было средств. Полковник решительным жестом забрал одежду у Марии из рук и бросил её на стелу. Затем он, аккуратно, но властно, уложил Марию на пол, прямо возле стелы, снял с себя штаны и занялся с Марией сексом.
Матросы одобрительно гудели, подбадривали своего командира, но нарушить строй не решались. Поначалу Марии было больно, ведь её тело уже давно не знало мужчины. Атмосфера всеобщего страха и недоверия, царившая в обществе, вот уже два года не позволяла Марии найти любовника. К тому же, пол был слишком жёстким. И страх давил на сознание Марии: вдруг Полковник сошёл с ума? Вдруг, он вражеский шпион. Вдруг, она не сможет зачерпнуть знания Предков? Она ведь никогда ничего подобного не делала…
- Подождите, господин Полковник, - взмолилась Мария, - мне нужно свериться со словарём.
- Предки подскажут тебе все необходимые слова, - ответил Полковник, - и продолжил трахать её.
Через две минуты Полковник Хиршфилд кончил, и его место тут же занял первый в строю. Через три минуты первый матрос кончил, и его место занял второй. Затем третий, четвертый, и так далее. Хиршфилд стоял рядом с Марией и руководил процессом. После двенадцатого матроса Мария отключилась и впервые услышала Голос.
Ну, то есть, голоса Мария слышала и раньше. Но все прежние голоса были какими-то мелкими, слабыми. Умели только глумиться и несли всякую чушь. А этот голос оказался неописуемо сильным. Умным. Красивым. Появление Голоса в голове сразу изменило все чувства Марии.
- Привет, и что мы тут делаем? – Спросил Голос. У голоса была явно женственная интонация.
- Меня трахают, - ответила Мария.
- Ох, говорили мне в школе, что от войны все разумные существа дуреют. Но первый раз вижу, чтобы до такой степени. – Ответил Голос.
- Кто ты? – Спросила Мария.
- Я это ты. – Просто ответил голос. Голос произнёс эту фразу так же просто, как мы могли бы сказать, что дважды два=четыре.
- В каком смысле? – Переспросила Мария.
- Всё просто. Я – это ты, но ближе к Единому Целому. А ты, это я. Но ты забыла ту свою часть, которая находится ближе к Единому Целому, чем человеческая дурость.
- Мне больно, - пожаловалась Мария.
- А вот так? – спросил Голос.
Боль от грубого проникновения на твёрдом полу, сменилась приятными ощущениями.
- Так гораздо лучше, - ответила Мария. – А что ты сделала?
- Применила на тебя заклинание “железное влагалище”. Этому заклинанию всех девочек учат во втором классе космической школы. Тебя, разве… Ах, ну да. О чём это я, могла бы и сама догадаться. Ведь ваша маленькая планетка пролетает через сектор страданий.
- А можешь прогнать этих матросов и найти мне приличного мужа? – Спросила Мария.
- Могу, конечно. Но это нарушит условия твоего Договора.
- Подожди, какого договора? И ты так и не ответила, кто ты?
- Я – это ты. – Нарочито медленно проговорил Голос. На этот раз Голос выбрал интонацию, какой мы могли бы разговаривать с ребёнком, страдающим крайней формой аутизма и ДЦП.
Мария сглотнула слюну, посмотрела вниз. Там уже, под руководством Полковника Хиршфилда, тринадцатый матрос сменил двенадцатого. Мария подняла взгляд на Полковника и посмотрела на него самым умоляющим взглядом, на какой была способна. Полковник присел на корточки, погладил Марию по голове, и мягким, суггестивным голосом проговорил:
- Мария, это необходимо для Императора, для Империи, для общего дела и для всех нас. Это нужно для нашей общей победы! Как только погрузишься в память предков, черпай знания, и возвращайся ко мне.
Мария закрыла глаза и попыталась отстраниться от происходящего.
- Если не хочешь говорить, кто ты, назови хотя бы своё имя, - воззвала Мария к неведомому Голосу.
- А как ты сама себя называешь? – тут же откликнулся Голос в голове.
- Марией.
- Ерунда! - Мария не видела, сделала ли обладательница Голоса какой-нибудь жест. Но она чётко ощутила, как по эмоциональной сфере прокатилась волна, изгоняющая дурость. Как будто Голос махнул незримой рукой, и прогнал дурную мысль.
- В предыдущем земном воплощении тебя звали Урсула. А что между этими именами? – Продолжил Голос.
- О чём ты? – Спросила Мария.
- Ты позабывала имена своих предыдущих воплощений, представь себе, что и Марию ты забыла. Как ты назовёшь себя в этом случае?
- Какая разница? Ну, допустим, мне нравится имя Урсула. Если бы родители дали мне такое имя, моя судьба сложилась бы гораздо лучше.
- Нет. Тебя бы уже убили с таким именем. – Парировал Голос. – Ладно, моя маленькая земная девочка, представь себе, что с планеты пропали вообще все имена. Как ты назовёшь себя в этом случае?
- К чему эти вопросы? Меня тут, между прочим, тринадцатый по счёту матрос трахает. Или уже четырнадцатый…
- Как ты называла себя до того, как Боги сотворили все имена?
- К чему эти загадки. Я не понимаю...
- Ты спросила, как моё имя. Я пытаюсь передать тебе понимание моего имени. – С привкусом равнодушия ответил Голос. – Ты не можешь понять. Но не вини себя в этом. Это не твоя вина. Это из-за того, что ты живёшь на слишком грязной планете.
- Ладно, не хочешь говорить своё имя, не говори. А про какой договор ты сказала?
- И это ты тоже забыла? А впрочем, о чём это я. Ведь твоему миру присвоен эпитет: “мир забвения”. Ну, вкратце, расскажу. Ты курнула дури, запила дрянью, нюхнула дерьма, и поспорила с Богиней звезды
Альдебаран, что сможешь пройти квест планеты Гайимийя буквально за десять тысяч лет. Квест может быть засчитан, только если ты прокачаешь своё земное воплощение до сорокового уровня и победишь босса, который прокачал способность наводить помрачнение сознания до миллионного уровня. О как! Умирать и рождаться вновь разрешается неограниченное количество раз. Могу немножко подсказать: Император подходит на роль такого босса. Императоры всех трёх империй, с которыми вы сейчас воюете, тоже подходят на роль босса.
- Ничего не понимаю, - взмолилась Мария, - если ты – это я, тогда почему бы тебе самой не победить всех?
- Это нарушит условия Договора, моя маленькая волосинка. Ты должна научиться преодолевать страдания, иначе до сорокового уровня никак не прокачаться. А без прокачки до сорокового уровня, квест планеты Гайимийя не будет засчитан. Да и босса победить, не прокачавшись до сорокового уровня, нереально.
- Меня сейчас тут затрахают до смерти, уже пятнадцатый матрос внедрил в меня свой елдак. Или семнадцатый... У него всё тело покрыто шрамами и мозолями. Спаси меня, если ты всё знаешь! – взмолилась Мария.
- Такое откровенное вмешательство может привести к штрафу. С тебя могут снять опыт, который ты нарабатывала целую тысячу лет. Нет. Это плохая идея. Очень плохая. Но есть небольшая лазейка, которую хозяева планеты не должны заметить. В конце концов, ты не такая значимая игровая фигура, чтобы следить за каждым твоим шагом. Сейчас, когда ты затрахана до полного одурения, твои программы слежки вышли из сонастройки с ментальной машиной хозяев планеты. И, если я тебе что-нибудь сообщу, они этого не заметят. Главное – не говори об этом нарушении вот им – содержимое их умов полностью зеркалится в память планетарной машины тотальной слежки.
- Скажи что-нибудь такое, чтобы от меня отстали. – Попросила Мария.
Ладненько, ответил Голос. – Слушай. Они ищут сверх-оружие. Скажи им, что такое оружие было спрятано в той же пещере, где они нашли стелу. От того места, где была установлена стела, триста метров налево, два метра вперёд, шесть метров вверх, залезть на карниз, пройти до сталактита, похожего на профиль Императора, зацепить за этот сталактит верёвку, привязать к верёвке кирку, раскачать её, в том месте, где кирка ударит в стену, рубить гранит восемь часов.
Мария в точности пересказала Полковнику, как найти сверх-оружие. Сказала, что почерпнула это знание из памяти предков. Полковник всё записал, приказал матросам прекратить трахать Марию, собрал припасы для далёкого путешествия, и уплыл на остров.
***
Прошёл один месяц.
***
Полковник вернулся из экспедиции. Привёз меч и предъявил его Марии.
- Я нашёл этот меч именно там, где ты сказала. Там действительно был сталактит, похожий на профиль Императора. Но какое же это сверх-оружие? Как им победить врагов Империи? Какой вообще смысл использовать меч, когда и у нас, и у врагов, есть танки, корабли, самолёты? – Спросил Хиршфилд, еле сдерживая гнев.
- Я не знаю. Память предков подсказала мне. Я только передала, что узнала из памяти предков. К тому же, меч очень красивый, а вот это, наверно, драгоценные камни вделаны в рукоятку. – Попыталась отговориться Мария.
- Научный эксперимент необходимо повторить, - с нажимом проговорил Полковник и отбросил меч в сторону.
- Можно, хотя бы, на кровати. И с предварительными ласками? – Жалобно проскулила Мария.
- Можно, - разрешил Полковник Хиршфилд, и приказал матросам принести кровать.
На этот раз Полковник сам раздел Марию, уложил её в постель, затем позвал двоих матросов, наиболее искусных в любовных ласках, и приказал им ласкать Марию. Позвал третьего, не очень искусного, и приказал ему лизать клитор Марии. Мария возбудилась довольно быстро, её влагалище наполнилось смазкой, Полковник разделся и занялся сексом с Марией.
Как только Полковник вошёл в Марию, она стала призывать Голос. Но голос не откликался. Полковник кончил, его сменил один из матросов. Затем второй матрос, третий, четвёртый…. Мария неистово, но незаметно для матросов, призывала Голос. Ей уже начало казаться, что голос не откликнется. “Бросила”, - разочарованно подумала Мария. Говорила, что она – это я. Дала надежду. И бросила. Ну как так можно? Что это за жизнь? Что за мир? Что за страна? И почему я должна трахаться со всеми этими матросами? Хотя, со второго раза, уже не так страшно. Даже приятно.
К пятнадцатому матросу Мария уже потеряла всякую надежду. Отстранилась от сексуальных ощущений, которые уже натёрли эрогенные зоны. Прекратила призывать голос, оставила надежду и ушла как можно глубже в себя.
- Не унывай, подруга. Ты знаешь, я думаю, тебе проще будет думать, что я – твоя подруга. Я тут почитала в галактической энциклопедии, пишут, что таким воплощениям, как ты, чрезмерно трудно расставаться с ложными самоотождествлениями.
- Аргх. Ну почему так долго? – Мария заплакала от радости. Боль от натёртого влагалища ушла. Жизнь на планете вдруг, ВНЕЗАПНО, показалась наполненной высшим смыслом. Империя показалась хорошим, заботливым государством. Полковник показался нежным и ласковым любовником.
- Я же говорила тебе: мне нельзя вмешиваться в твою жизнь явным образом. Только когда тебя затрахали до полного одурения, и твоё сознание вышло из сонастройки с планетарной машиной тотальной слежки, я могу, тихо и незаметно для окружающих, вступить с тобой в мысленный контакт. Ну, и, некоторые заклинания, самые простые и незаметные для окружающих, могу кастовать. Если я вмешаюсь в твою жизнь явным образом, поверь, тебе же будет хуже. Хозяева планеты уже не слезут с твоей жопы, ибо для них такое вмешательство – как кость в мыслительной чакре. А если хозяева планеты будут постоянно держать тебя за жопу, поверь, выиграть пари, которое ты заключила с Богиней звезды Альдебаран, будет невозможно.
- Ох. Ладно. Подруга, так подруга. Я целый месяц обдумывала твои слова. Склонялась к мысли, что ты, всё таки, шизофрения. Но Полковник привёз меч. Это не совсем то, что он хотел. Но вещь ценная и редкая. Случайно найти такую вещь он не мог. Я историк, немного разбираюсь в старинных мечах. Этот меч, несомненно, редкий исторический артефакт. Если бы не война, коллекционеры выложили бы за такой меч целое состояние. Но скажи мне, подруга, на кой хрен меч на современной войне?
- А чего хотел твой доминантный самец? – Сконфузился Голос. – Откуда мне знать, что на вашей маленькой планетке считается сверх-оружием? Я зацепилась за след сознания героя по имени Э?йяфьядлайёкюдль, потому что все участники оргии о нём думали. Прошла по следу сознания, нашла этот меч. Ваш герой очень сильно наследил своими мыслями в планетарном сознании, поэтому ходить по его следам легко, не собьёшься со следа. Э?йяфьядлайёкюдль всю жизнь искренне верил, что этот меч – сверх-оружие. Хочешь, покажу тебе в сознании планеты отпечаток мысли Э?йяфьядлайёкюдля, в этом отпечатке совершенно чётко видно, что он считал этот меч сверх-оружием. Вот этот отпечаток мысли.
- Я ничего не вижу. Меня затрахали до полного умопомрачения, - тяжело простонала Мария.
- Нечего предъявлять претензии, если не можешь даже обратить свой взор на обоснованное оправдание. Ваш герой, Э?йяфьядлайёкюдль, этим мечом убил тридцать человек. Хочешь, покажу записи всех тридцати убийств, они прекрасно сохранились в сознании планеты.
- Нет уж. Не надо. – Отказалась Мария.
- Ладно. Что дальше делать будем, подруга? – Спросил Голос.
- Дай Полковнику Хиршфилду что-нибудь такое, что надолго удовлетворит его.
- Скажи ему, что этот меч поднимает боевой дух целой армии. В каком-то смысле, это правда. Ещё, скажи ему, что он наследник древней династии рыцарей-хранителей тайны чакры грааля. Скажи именно так. Не перепутай по утраханью. Его династия хранила именно тайну о чакре грааля, а не саму чакру.
- А что это за тайна? – Заинтересованно спросила Мария. Она не специализировалась на мифологии народов восточного средиземноморья. Но, всё же, такая известная тайна не могла не привлечь внимание Марии.
- У народов восточного средиземноморья существует миф о том, что если выпить крови живого Божества, можно перекачать в себя жизненный опыт этого самого Божества. Если сожрать печень живого Божества, можно обрести Божественное бессмертие, если высосать мозг живого божества, можно обрести мировосприятие Богов. Ой, ну, мерзостей всяких понаписали, пока планета пролетала через сектор кровавых жертвоприношений. Даже зачитывать всё это из планетарного сознания не хочется. Короче говоря, бредописатели вашей планеты пытались как-то рационализировать своё пристрастие к людоедству. Белое Братство пыталось внести хоть немного здравых мыслей в этот бред. Но их всех обвинили в ереси и сожгли. А потом, некоторые правители пытались переписать эти мифы таким образом, чтобы этими мифами объяснять легитимность своей власти. Но их поубивали во время бунта. Эти ситуации повторялись по тридцать раз в каждом тысячелетии, в результате, тексты мифов превратились в сплошную шизофазию. Но твоего любимого Полковника поиски единственно-истинного мифа займут очень надолго.
- Я его не люблю, - испуганно проговорила Мария.
- А вот, хозяева планеты решили, что ты должна родить ребёночка от Полковника. И каналом любви тебя уже соединили с Полковником.
- Отключи меня! Пожалуйста! Я не хочу этого! Не нужно мне такой любви. – Запричитала Мария.
- Нельзя, подруга. Это будет слишком заметное действие для хозяев планеты. Подключили, люби. Это ведь самый кайфовый канал на вашей маленькой, грязненькой планетке. Кроме того, тебе ведь нужно прокачаться до сорокового уровня. Проживание любви - обязательное условие для прокачки высоких уровней на вашей планете.
- А он меня любит? – С интересом спросила Мария.
- Любит. Иначе и быть не может. Я же сказала, это двухсторонний канал, поставленный хозяевами планеты. К кому ещё они могли подключить второй конец канала любви? Не к себе же, в самом деле?
- Давай не будем выносить мои личные отношения на космический уровень, - предложила Мария.
- Как хочешь, - ответил голос. - Могу ли я ещё чем-нибудь помочь?
- Да. Найди, пожалуйста, что-нибудь такое, что Полковник назовёт сверх-оружием.
- Хм. – Голос в голове выдал ощущение застопоренной мысли, - а чем вы тут, вообще, занимаетесь?
- Мы исполняем послание Императора. В послании сказано, что идеология Империи опирается на безспорные исторические факты. Именно этим и занимаемся. Ищем безспорные исторические факты. – Ответила Мария телепатически.
- Эту мысль я уже видела в коллективном сознании твоего института. Это всего-навсего мысль в коллективном сознании Института, в котором ты работаешь. А вот, вообще, чем вы занимаетесь на планете?
- Вообще, идёт война. Одновременно с тремя сильными Империями. И, судя по недостоверным и не имеющим официального подтверждения слухам, наша Империя проигрывает. Последняя надежда: найти сверх-оружие, о котором говорится в древних мифах. Мы, здесь, в Институте, изучили множество исторических документов, отбросили недостоверные, проанализировали противоречия, собрали воедино схожие по смыслу, но различающиеся по манере изложения мифы….
- Скука…, - Прервал Марию голос.
- А что я могу поделать. Служить Империи всё равно заставят. Если не так, то другим способом. Короче говоря, во многих древних документах, проверенных нашими сотрудниками на достоверность, говорится, что мы, потомки межзвёздной рассы, которая прилетела на эту планету много веков назад. Разумеется, аборигены планеты воевали с нами. Потом аборигенов этой планеты объявила своими рабами другая межзвёздная расса. Мы помогали аборигенам развиваться в духовном плане, а та межзвёздная расса состояла из аморальных людоедов, кровопийц, пидофилов, рептилоидов и анальных извращенцев. Они обманом захватили наших предков, изнасиловали их всех, насильно утвердили свою аморальную власть на планете, и вот, теперь, под руководством нашего Императора, мы пытаемся отвоевать власть на планете, которая по праву принадлежит только нам! Потому что только мы сохранили чистые гены межзвёздной рассы.
- Нда. Над идеологией вам ещё работать и работать. – Констатировал голос в голове. – Открою тебе ужасную космическую тайну: вы вообще не можете летать в межзвёздном пространстве. Ваши тела лопаются изнутри, как только попадают под воздействие законов физики межзвёздного пространства. Все ваши Императоры настолько безграмотные, что не могут прочитать хотя бы одну страничку в бесплатной галактической энциклопедии. Но, суть не в этом. Какой смысл того, чем вы занимаетесь, на более высоком уровне абстрактного?
- У наших межзвёздных предков было оружие великой силы. – Продолжила Мария. – Всё-таки, они были межзвёздной рассой, и обладали технологиями соответствующего уровня. Если бы только найти хоть что-нибудь из технологий Предков, это могло бы переломить ход войны в нашу пользу…
- Не глупи, экспорт оружия на твою планету запрещён. Никому не надо, чтобы вы стреляли по соседним планетам. За одну только попытку незаконного провоза оружия… сюда... могут в такую Жопу Галактики низвергнуть! – Оборвал откровения Марии Голос.
- Но имеется множество исторических свидетельств о том, что пять тысяч лет назад была война с применением оружия огромной силы. Гигантские воронки по всей планете. Диаметр некоторых воронок исчисляется километрами и даже десятками километров! – Возразила Мария.
- Это ваши, местные раздалбаи, наизобретали. Но искать их изобретения уже безполезно. В связи с началом нового раунда, все изобретения предыдущего раунда были изъяты с планеты. Опомнись, моя маленькая земная девочка! На твоей планете за 5000 лет уже десять раз начинали новый раунд. Переносить в текущий раунд наработки предыдущих раундов запрещено. Не все раунды завершаются массовым экстерминатусом, но 5000 лет назад завершение раунда было, воистину, очень фееричное. Победителей тогда не было, никто власть на планете не захватил, потому что все погибли. Хозяевам планеты пришлось две тысячи лет отмывать планету, чтобы подготовиться к очередному раунду.
- А как же подземный мир Агарта? Там должны были сохраниться разработки наших межзвёздных предков! – Спросила Мария.
- Это, вообще, другая площадка. У них другие законы, другой смысл жизни. Вас туда не пустят. Ну, по крайней мере, в воплощённом состоянии, точно не пустят. И, даже если вы как-то ухитритесь проникнуть в Агарту, никаких технологий вам не дадут. Жители Агарты не дураки, не хотят, чтобы к ним через порталы ядерные бомбы сбрасывали. – Ответил Голос.
- Ядрёные какие? – Переспросила Мария.
- Забудь. Я тебе про ядерное оружие ничего не говорила, понятно? – Насторожился голос. – И вообще, у матросов запасы спермы в чреслах заканчиваются. Скоро ты вернёшься в земной ум, и связь оборвётся. Если хочешь чего-то, то давай по быстрому.
- Хочу замуж, - умоляющим тоном произнесла Мария.
- Сейчас крайний матрос кончит, и ты сможешь нежно пообниматься со своим Полковником. И поплакать ему в китель. – Ответил Голос.
Как и предсказывал Голос, крайний Матрос кончил буквально через пару минут. Мария пришла в себя, приподняла голову, разлепила веки, и обнаружила Полковника Хиршфилда, сидящего подле неё, на краю кровати. Он уже успел одеться, одной рукой Полковник держал Марию за руку, другой нежно поглаживал её по голове.
- Какие знания передали тебе предки? - Мягким, суггестивным голосом спросил Полковник.
Вместо ответа, Мария заплакала навзрыд, вцепилась руками в Полковника, обняла его, прижалась голой грудью к его кителю, и стала поливать горючими слезами погоны.
- Это ничего, ничего, моя Чистокровная девочка. Это нужно для служения Империи, это нужно для служения общему делу. Ради Императора, ради спасения человечества из-под гнёта людоедов, кровопийц, пидофилов, рептилоидов и анальных извращенцев, скажи мне: какое Знание тебе удалось получить от Предков.
- Так больно… - только и смогла сквозь слёзы проговорить Мария.
- Где больно? – Полковник быстро повернулся к одному из матросов и приказал: Врача. Матрос тут же убежал искать врача. - Что у тебя болит? – Полковник осмотрел влагалище Марии, - нет ни разрывов, ни кровотечения. – Что с тобой?
- Душа болит, - наконец проговорила Мария.
- Как может болеть душа? – Изумлённо спросил Полковник.
Вместо ответа, Мария ещё сильнее прижалась к плечам Полковника, к сильным мышцам, натренированным тяжелейшими походами и вращением штурвала корабля. И заплакала ещё сильнее.
- Объясни пожалуйста, что случилось? – Настаивал Полковник, придерживая трясущееся от рыданий тело Марии.
Мария, тем временем, стала приходить в свой земной ум, и начала лихорадочно соображать: пересказывать всё, что сказал Голос, никак нельзя. Без вариантов, отправят в конц. лагерь. Совершенно точно, отправят в конц. лагер. Хотя, нет, есть вариант: могут расстрелять на месте.
От крушения всего, во что Мария свято верила с детства, было так невыносимо больно. Болело, казалось, не только всё тело. Болело всё существо Марии. Болели все глубинные структуры сознания. Казалось, душа вот-вот разорвётся на тысячу кусков. Но некоторые другие структуры сознания, превозмогая боль, продолжали соображать: нельзя рассказывать о том, как этот неведомый голос разбил в пух и прах всю идеологию, которую Мария прилежно учила с детства. Нужно рассказать что-нибудь правдоподобное, что-нибудь такое, что политически - правильно объяснит взрыв эмоций. Слишком наглую ложь говорить нельзя, Полковник может почувствовать ложь.
Пока голая Мария рыдала, прибежал врач. Осмотрел влагалище Марии, констатировал, что никаких повреждений нет, и что у дамы истерика. Истерика абсолютно безпричинная, потому что, в то время, когда наши войска одерживают победу за победой на всех трёх фронтах, устраивать истерики нет ни малейшей причины. Врач сунул в рот Марии какую-то таблетку и ушёл. Один из матросов подал Марии стакан воды. Трясущимися руками Мария взяла стакан, пролила половину стакана на свою обнажённую грудь, запила таблетку.
- После всего, что было, если у вас, господин Полковник, есть хоть немного чести, вы обязаны на мне жениться! – Собравшись с силами, выпалила Мария.
Услышав такое заявление, все Матросы похватали свои вещи, и выбежали из комнаты. Хиршфилд отстранил от себя Марию, жёстко взял её за плечи и посмотрел ей в глаза.
- Ты что такое говоришь, Мария? – спросил он твёрдо.
- Я говорю, что честные офицеры, после такого, на своих дамах женятся, - проговорила Мария испуганно, и вновь расплакалась.
- Лучше расскажи, какое знание ты сумела почерпнуть из безконечной сокровищницы мудрости Наших Предков? – проникновенно проговорил Хиршфилд.
- Предки сказали, что этим мечём можно поднимать боевой дух армий. – Сквозь слёзы пролепетала Мария.
- Так-то лучше, - обрадовался Хиршфилд. Он встал, поднял меч из дальнего угла, взялся за рукоятку, пару раз взмахнул мечём в воздухе перед собой, что заставило Марию ойкнуть.
- А что ещё тебе удалось узнать? – Спросил Хиршфилд, держа меч прямо перед собой, аки эрегированный член.
- Ещё предки поведали мне, что ты - наследник древней династии рыцарей-хранителей гранёного грааля.
- Я так и знал! – Вновь обрадовался Хиршфилд. - А где находится чаша грааля?
- Предки не сказали, - ответила Мария.
- Если бы я мог соединить этот меч и чашу грааля, это было бы так символично! Слава о моих подвигах во славу Императора и Империи прогремела бы на весь мир! Что-нибудь ещё поведали предки? – Спросил Хиршфилд, продолжая поигрывать мечом.
- Ещё мне стало известно, - Мария понизила голос и распространила вокруг себя ощущение притягательной тайны, - что во время войны, пять тысяч лет назад, применялось ядрёное оружие…
Хиршфилд опустил меч, приблизился к Марии, и подставил ей своё ухо. Но продолжения не последовало.
- Что это за оружие такое? Где оно спрятано? Как его использовать?– в тон Марии, тихим, таинственным голосом спросил Хиршфилд.
- Я не знаю. Предки вообще запретили мне говорить о ядрёном оружии.
- Но мне-то ты можешь довериться, Мария?
- Они ничего конкретного не сказали. Только обмолвились, что такое оружие использовалось во время войны пять тысяч лет назад. – Ответила Мария.
***
Хиршфилд сердечно поблагодарил Марию, забрал меч, и отправился проводить научный эксперимент. Сначала он сходил в министерство пропаганды, взял речь, предназначенную для подъёма боевого духа. Затем он отправился на фронт. На фронте Хиршфилд пятнадцать раз зачитал эту речь перед разными полками, держа в руке меч. И пятнадцать раз зачитал ту же речь перед другими полками, но уже без меча.
Агенты тайной слежки, разумеется, были уведомлены о проводимом эксперименте. По просьбе Полковника Хиршфилда, они подготовили секретный доклад о том, как повлияла речь на боевой дух каждого из тридцати подопытных полков.
Спустя месяц после оргии, имея при себе копию доклада агентов тайной слежки, Хиршфилд вернулся в Институт Наследия Предков. Он разыскал Марию, взял её за руку, и повёл на политическое собрание, которое устроили здесь же, в актовом зале Института.
***
Как только Мария вошла в актовый зал, её встретили бурные аплодисменты. Громче всех аплодировали матросы из команды полковника Хиршфилда, с которыми Мария уже была знакома по сеансам погружения. Кроме матросов, в актовом зале присутствовали профессора, академики, и прочие научные сотрудники института. Профессора, как и положено им по статусу, сидели в первом ряду. Поскольку Мария проработала в этом институте уже более трёх лет, многих она знала лично. С кем-то участвовала в научных проектах, с кем-то вместе обедала в столовой, с кем-то встречалась в библиотеке или на складе.
Научные работники аплодировали не так страстно, как это делали матросы Хиршфилда. На лицах некоторых из них можно было различить научный скептицизм. Некоторые, очевидно, аплодировали просто из солидарности с толпой. Чтобы не выделяться, так сказать. Когда в Империи каждый ходит под риском репрессий, из толпы выделяться не разумно.
Хиршфилд, держа Марию за руку, поднялся на сцену, подошёл к трибуне. За трибуной Хиршфилд перехватил руку Марии левой рукой, правой достал из ножен меч, поднял его над головой и провозгласил:
- Вот она, та Дама, которая даст нам оружие победы!
После этих слов матросы Хиршфилда зааплодировали ещё сильнее, вскочили со своих кресел, стали орать что-то, чего невозможно было различить в общем гвалте. Только по общему эмоциональному фону можно было догадаться, что матросы кричат что-то очень восторженное.
Хиршфилд, мечом, плашмя, плавно махнул сверху вниз. Словно накрыл мечом всех собравшихся в актовом зале. Матросы мгновенно поняли команду, сели в свои места и затихли. Вслед за ними притихли все научные сотрудники института.
- Уважаемые сотрудники Института Наследия Предков! - Продолжил свою речь Хиршфилд, удерживая левой рукой Марию, а правой меч, - Император, секретные службы, Я, мы, вся Империя, все мы, очень высоко ценим ваш труд на благо Империи! Ваш вклад в будущую победу будет оценён по достоинству, когда наступит новый мировой порядок! До вас, наверняка, уже дошли слухи о новой технологии возвращения знаний наших предков, которую мы с Марией открыли недавно.
- Слухи ходят по институту… - Отводя взгляд в сторону, скептическим тоном, проговорил Профессор Тичи из первого ряда.
- Сейчас, со всей научной достоверностью, я могу заявить: эта технология работает и даёт достоверные результаты! – Полковник Хиршфилд поднял меч над головой ещё выше, и продолжил речь. - Эта технология была описана на стеле, которую Я нашёл на месте захоронения великого древнего героя Э?йяфьядлайёкюдля. Мария, - Хиршфилд как можно выше поднял руку Марии, - блестяще справилась с переводом текста на древней стеле, и сразу же, не сомневаясь ни секунды, предложила себя для проведения научного эксперимента. Мария не испугалась древней технологии, которая на тот момент не была исследована, и не прошла клинических испытаний! Героически, она выдержала все трудности эксперимента, погрузилась в память предков, и вынесла оттуда Знания. Знания, которые помогут нашей империи одержать полную и окончательную победу!
Хиршфилд сделал паузу, удерживая высоко над головой меч. Матросы намёк командира поняли, вскочили с мест и бурно зааплодировали.
- За проявленный героизм и самоотверженность! За то, что Мария, не щядя того органа, которым больше всего дорожит любая женщина, совершила подвиг во благо нашей общей победы, она достойна высшей награды Империи: Ордена героя империи! – Продолжил помпезную речь Хиршфилд.
Один из матросов уже ждал этих слов. Он моментально вскочил с места, и, держа на вытянутой руке шкатулку, обтянутую чёрным бархатом, поднялся на сцену. На сцене он открыл шкатулку, и, двумя руками, с поклоном, преподнёс эту шкатулку Хиршфилду. Хиршфилд взял золотой орден из шкатулки, и торжественным жестом закрепил этот орден на халатике Марии.
- Ой, ну, не стоило так тратить драгоценные металлы на меня, драгоценные металлы могли бы пригодиться на каком-нибудь военном заводе, контакты лудить. А я, простая научная работница, делаю, что могу, ради нашей общей победы. – Засмущалась Мария.
- Принимай и носи с гордостью! Ты достойна звания Героя Империи! – Ответил Хиршфилд. – Этот орден впервые вручается женщине. Понадобилось личное одобрение Императора, чтобы присвоить женщине почётное звание героя Империи. И…! вот оно! – Хиршфилд поднял высоко над головой лист бумаги, на котором была огромная печать золотистого цвета и размашистая подпись императора, знакомая всем по материалам политической пропаганды. Из золотистой печати вниз свисали две золотые верёвки. Хиршфил широким жестом передал документ Марии. Не зная, что делать с таким ценным раритетом, Мария смущённо сложила документ пополам и спрятала его в кармане научного халата.
- Но это ещё не всё! Недавно, сам Император читал напутственную речь для дивизии, отправляющейся прямо на фронт. Иии!ии! Вот! – Полковник Хиршфилд отпустил Марию, и вынул из нагрудного кармана кителя открытку, - Вот памятная открытка, которая была выпущена по этому случаю! – Хиршфилд поднял над головой открытку, - На этой открытке запечатлён Наш горячо любимый Император в момент произнесения речи. И, в правой руке у него этот самый меч! – Хиршфилд поднял меч над головой ещё выше. А на заднем плане, за спиной Императора, можно разглядеть группу офицеров. И в этой группе, во втором ряду, третий справа, как ты думаешь, кто? – Хиршфилд, с улыбкой, передал открытку Марии.
Мария всмотрелась в открытку, улыбнулась:
- Вы, господин Полковник. – Она машинально сунула открытку в тот же карман, в который убрала свидетельство о присвоении звания Героя Империи с подписью Императора.
Хиршфилд умолчал о том, как сильно боялись генералы за Императора: «как бы Он не поранился мечом!» Ведь он дошёл до исступления во время произнесения речи, его жесты сделались дёргаными и непредсказуемыми. Но ещё больше Генералы боялись прервать речь Императора. Как только Император закончил речь, Генералы отобрали у него меч, и вернули его Хиршфилду.
- Героям науки слава! – рявкнул полковник Хиршфилд со сцены.
Слава! – В один голос повторили все матросы.
- Героям науки слава! – ещё раз рявкнул полковник Хиршфилд.
- Слава! – На этот раз повторили не только матросы, но и многие работники института, быстро сообразившие, что лучше поучаствовать в этом ритуале, чем рисковать попаданием под политические репрессии.
- Героям науки слава! – ещё раз повторил полковник Хиршфилд.
- Слава! – Повторили все присутствующие. Все, кроме профессора Тичи.
- До нас дошли слухи, что вы нашли древний меч, - С кресла в первом ряду встал профессор Вольфрам Тичи, - Но что толку от меча, пусть и очень красивого, если даже танки и самолёты до сих пор не принесли нам победу? Я бы предложил поместить этот меч в музей. Но сейчас, когда все ресурсы Империи брошены на военные нужды, по музеям никто не ходит. Поэтому, от меча пользы никакой.
Мария хорошо знала профессора Тичи. Она уважала профессора за аналитический ум и широкие научные познания, но, при этом, Мария недолюбливала профессора Тичи за то, что он всегда смотрел на неё без малейшего сексуального вожделения, и, ни разу за три года совместной работы не восхитился её красотой.
- Этот меч повышает боевой дух наших войск! – Ответил профессору Полковник Хиршфил, и полез во внутренний карман кителя. – Вот отчёт службы тайной слежки, - Полковник извлёк из внутреннего кармана документ, развернул его и поднял над головой. – В отчёте сказано: чтение вдохновляющей речи с мечом в руке поднимает боевой дух полка на тридцать процентов сильнее, чем чтение той же речи без меча в руке.
- Позвольте взглянуть, - попросил Профессор Тичи.
Хиршфилд молча протянул профессору отчёт службы тайной слежки. Профессор, тяжело кряхтя, поднялся на сцену, взял отчёт, прищурился, и начал читать.
- Так-так…. – Профессор Тичи надел очки, сгорбился, и углубился в чтение. Ещё два профессора поднялись на сцену, подошли к Тичи с двух сторон, и тоже стали читать. Потом подошёл третий профессор, вытянулся на цыпочках и стал читать документ через плечо профессора Тичи.
- В этом отчёте ничего не сказано о том, каким способом измерялся боевой дух. Да и вообще, боевой дух, понятие субъективное. Ведь не существует научных приборов, с помощью которых можно измерить боевой дух! Как вам удалось измерить боевой дух, да ещё с точностью до процента? – Спросил профессор Тичи, дочитав до конца.
- Даже Император оценил заслуги Марии, - Полковник широким жестом левой руки указал на орден, висящий на груди Марии, - как вы можете сомневаться, господин профессор?
- Не поймите меня неправильно, господин Полковник, - продолжил научную полемику профессор Тичи - я, так же, как и вы, восхищаюсь героизмом и самоотверженностью Марии, но научная достоверность должна соблюдаться во всём. Иначе мы рискуем скатиться в демагогию, тогда как Император поручил нам разрабатывать точные научные методы. Это поручение Императора зафиксировано в учредительных документах Института.
- Дважды мы проводили научный эксперимент, и оба раза технология, описанная на древней стеле великого героя древности Э?йяфьядлайёкюдля, сработала. В первый раз, нам с Марией удалось узнать точное местоположение меча Э?йяфьядлайёкюдля. Во второй раз нам удалось узнать, как работает этот древний артефакт. – Хиршфилд выразительно помахал мечом перед собой. – И сейчас, чтобы рассеять все сомнения, мы проведём ещё один научный эксперимент с погружением в память предков. Мария, раздевайся!
Мария послушно сняла с себя всю одежду, оглянулась, выбрала место на сцене почище, и бросила туда свою одежду. Орден Героя Империи громко звякнул об доски сцены. Абсолютно голая, она вернулась на своё место, возле полковника Хиршфилда.
- Нехорошо так, высшую государственную награду… - тихо прошептал Хиршфилд на ухо Марии, - Ленту! – коротко крикнул он своим матросам.
Матросы завозились по карманам, один из матросов нашёл в кармане розовую ленту, и бегом, держа на вытянутой руке эту ленту, поднялся на сцену. Полковник поднял научный халат Марии, открепил от него орден, и прикрепил этот орден к розовой ленте. Затем Хиршфилд, сохраняя величественность движений, подошёл к Марии, надел ленту с орденом ей на правое плечо, приподнял левую руку Марии, и пропустил ленту ей под левую подмышку. Орден аккуратно лёг на правую сисю Марии. Если бы не сися, тяжёлый орден прокрутил бы ленту вниз. Но на сисе орден держался хорошо.
- Только... я, это... на мягкой постели и с предварительными ласками, лучше погружаюсь... – Застенчиво и тихо проговорила Мария.
- Дама попросила постель! – Громко провозгласил Хиршфилд.
Дюжина матросов моментально подскочила со своих мест и разбежалась по институту, искать подходящую кровать.
- Постойте, постойте, господин Полковник, - загундосил профессор Тичи. – Нужно же, для чистоты эксперимента, минимизировать влияние посторонних факторов, а неустранимые посторонние факторы нужно классифицировать, и варьировать их, для вычисления степени возможного влияния каждого из этих самых неустранимых посторонних факторов.
- Вы смеете сомневаться в чистоте эксперимента, который сам Император отметил орденом Героя Империи? Даже после того, как Сам Император держал в руках этот меч, произнося напутственную речь перед дивизией, которая отправлялась прямиком на фронт? – Интонацией следователя на допросе, спросил Хиршфилд. Холодная серая сталь заблестела в глубине глаз Полковника.
- Вы меня не так поняли, господин Полковник. Я не выражаю сомнения, я всего лишь настаиваю на точном научном подходе к эксперименту. К тому же, необходимо спроектировать систему фиксации научных данных, которые будут получены в ходе эксперимента.
- Так-так. Значит, даже после того, как сам Император отметил высшей наградой наши эксперименты, вы сомневаетесь в том, что мы правильно фиксируем результаты экспериментов. – Полковник Хиршфилд из подлобья посмотрел на своих матросов, поднёс кулак ко рту, и кашлянул.
Двое крепких матросов моментально сообразили, чего желает командир. Поднялись на сцену, безцеремонно растолкали других профессоров, взяли Тичи под руки, и увели его в конц. лагерь.
Все остальные научные работники моментально расселись по своим местам, и постарались изобразить на своих лицах полнейшее одобрение политикой Империи в целом, и действиями Полковника в частности.
Мария, тем временем, скосила взгляд вниз, на свой орден: “всё не так уж плохо” – подумала она про себя. Этот орден даёт множество привилегий: Безплатный проезд в общественном транспорте, обслуживание в столовой без очереди, абонемент в театр, продуктовые наборы по праздникам. И жилищные условия должны улучшить. А профессор Тичи сам дурак. Не надо было говорить такое, да ещё в присутствии такой большой аудитории. Если бы он сказал такое в узком кругу профессоров, его, наверняка, простили бы. Но здесь, на официальном собрании, говорить такое…. Тичи полный дурак, хоть и профессор.
В зале было около двухсот человек. Большинство мужчины, увидев голую Марию с орденом на правой сисе, все задышали более активно. Воздух нагрелся, появились похотливые улыбки и сальный блеск в глазах.
Внимательный наблюдатель заметил бы, что многие научные сотрудники имели способность возгонять сексуальную энергию на уровень эмоций. Эмоциональное поле наполнилось концентрированной энергией. Если бы не комплексы, которые Эгрегор Империи навесил на всех, энергия могла бы течь и течь, свободным и мощным потоком. Но комплексы, навешенные на сексуальную сферу, перекосили сознание всем присутствующим. Из-за этого рожи у всех присутствующих исказились, блеск в глазах приобрёл нездоровый оттенок, плечи сжались, анальные сфинктеры спазмировались….
К счастью, неловкая пауза прервалась грохотом. Это матросы из команды Хиршфилда попытались протащить диван сквозь дверной проём. Но диван оказался слишком большим, в дверь он не пролазил. Все присутствующие в зале получили возможность увести своё восприятие из той части сознания, которую перекосило сексуальными комплексами, и увлечься сопереживанием к матросам, которые пытались так и сяк протащить тяжёлый диван через дверной проём. Матросы, тяжело кряхтя, и ежесекундно рискуя прищемить свои пальцы, поворачивали диван под разными углами, и пихали его в дверной проём. Диван в дверь не лез.
Матросы, осознавая, что их ждёт командир, Мария, и ещё две сотни человек, очень спешили: Пытались протолкнуть диван под всеми возможными углами, чуть не сломали дверную коробку и сам диван, порвали кожаную обивку на подлокотнике…
- Нужно разобрать диван! - раздался молодой, звонкий голос из зала.
Голос подал Майкл Макманус, младший научный сотрудник, лаборант, и, по совместительству, завхоз на складе исторических артефактов. Мария хорошо знала этого молодого человека, много раз встречалась с ним на складе древних артефактов, несколько раз он услужливо помогал ей доставать с верхней полки древние манускрипты, горшки и таблички. Майклу было 25 лет, но выглядел он моложе своих лет. Это был рослый, 190 см., не меньше, юноша. У него были длинные волосы, недопустимые для военного, но простительные для научного сотрудника. Майкл заглядывался на Марию, и несколько раз говорил ей неуклюжие комплименты. Но, дальше комплиментов, продвинуться он не решался.
- Я сейчас принесу инструменты, - так же звонко проговорил Майкл Макманус, и побежал на склад. Матросы послушно расступились, пропуская Майкла. Он, очевидно, знал, где хранятся инструменты, потому что побежал очень уверенно.
Не прошло и минуты, как Майкл принёс со склада ржавый железный ящик с двумя ручками. Он поставил ящик рядом с диваном, раскрыл его, достал отвёртку, подлез под спинку дивана, и стал выкручивать шуруп. Матросы неуверенно переглянулись, взяли из ящика инструменты, и стали помогать Майклу.
Разобранный диван, по частям, занесли на сцену и собрали заново. Некоторые научные работники осмелели, пытались давать советы со своих мест. Но на них никто не обращал внимания. Разобрать и собрать диван – плёвое дело для матросов. Ведь во время дальних плаваний им очень часто приходилось чинить корабль, строить временное жильё на диких берегах, сооружать лебёдки для подъёма грузов….
- Прошу вас, Прекрасная Дама, - галантно указал на диван полковник Хиршфилд, когда, наконец, всё было готово к очередному сеансу погружения.
“Именно на этом диване Директор трахал свою Секретаршу”. – Мелькнула догадка у Марии. Мария узнала этот диван. Матросы притащили его из приёмной директора Института. Каждый раз, когда Мария, по разным вопросам, посещала кабинет Директора, она видела этот диван в приёмной. Он стоял в точности напротив стола Секретарши. А Директор и Секретарша, вон они, сидят в первом ряду, справа от сцены. Ни разу не возразили против такого использования их любовного ложа.
Диван был отличным образчиком имперской мебели: Три метра в длину и два метра в ширину, весь обит коричневой кожей высочайшего качества, на толстых ножках. Боковины изящно изогнутые. Декоративные накладки из твёрдой лиственницы, покрытые глянцевым лаком. Матрац, толщиной 60 см., разделённый на три части. Этот диван весил килограмм двести, не меньше. Не удивительно, что матросы так долго мучились, затаскивая его на сцену.
Мария глубоко вздохнула, легла на диван, поправила розовую ленту с орденом на сисе, раздвинула ноги и закрыла глаза.
Первым, разумеется, был Полковник Хиршфилд. Он снял свой мундир, аккуратно повесил его на стул, который услужливо поставил на сцену один из матросов. Затем он отодвинул в сторону орден Героя Империи, и занялся с Марией сладкой любовью.
Мария решила, что лучше не смотреть, как зал реагирует на происходящее на сцене. От чего-то ей подумалось, что если смотреть в глубину своего сознания, Голос придёт быстрее. Но шум из зала постоянно отвлекал её.
Шум не только физический, но и нервное напряжение, и слишком концентрированные эмоции очень долго не позволяли Марии успокоиться. Вот уже пятнадцатый по счёту матрос сменил Полковника, а Мария всё никак не могла отстраниться от нервных переживаний. Мешала внутренняя нервозность, вызванная слишком большим количеством зрителей, страхом провала научного эксперимента, и боязнью опозорить титул Героя Империи.
- Подруга! Приди! – Стала мысленно взывать Мария.
И, когда Марию трахал уже двадцатый матрос, долгожданный Голос пришёл:
- Да здесь я, здесь. Я постоянно с тобой. Не нужно так громко орать. Лучше научись тоньше слушать.
- Ох. Ну наконец-то. Я так рада тебя слышать, моя Драгоценная Подруга. Матросы так сильно стараются, боятся опозориться перед большой аудиторией. А я боюсь, как бы они мне влагалище не порвали. – Мария даже пустила слезу радости, услышав долгожданный голос в голове.
- Не бойся, не порвут. Я уже наложила на тебя Тантрическое заклинание “железное влагалище”. Как твои маленькие планетарные делишки? Всё воюете друг с другом? – Голос тоже был рад пообщаться с Марией.
- Воюем не друг с другом, а с врагами Императора и Империи, - поправила Мария Голос. - Но это не моя забота. Давно хотела спросить у тебя: если не хочешь говорить, кто ты, не хочешь называть своё имя, может, скажешь хотя бы, откуда ты?
- Я со Звезды Сердечных Оргазмов. Как и ты, впрочем – без запинки ответил Голос в голове.
- А как эта Звезда называется в нашей, имперской астрономии? – Спросила Мария.
- Эта Звезда вашей планетарной науке неизвестна. Некоторые упоминания были в древних религиозно-мистических трактатах. Но их сожгли. Вместе с библиотекарями.
- А в какой части неба находится эта Звезда?
- Звезда Сердечных Оргазмов находится не в небе, а над небом. – Нарочито медленно и разборчиво ответил Голос. Подобным тоном школьная учительница могла бы объяснять первоклассникам, что дважды*два=четыре.
- Это как? – не поняла Мария.
- Наша с тобой родная Звезда не видна глазами тела. И никакой телескоп не поможет. Звезду Сердечных Оргазмов можно увидеть только сердечным зрением. Однако, в твоём теперешнем состоянии, увы и ах, это невозможно. – Голос погрустнел, и даже Матрос, который в этот момент трахал Марию, пустил слезинку, без всякой видимой причины.
- Можешь показать нашу Звезду? – взмолилась Мария.
- Увидеть нашу родную Звезду очень просто: достаточно открыть глаза души и посмотреть в том направлении, из которого исходят все оргазмы во вселенной. Но, как я уже сказала, в твоём теперешнем состоянии это невозможно. – Чтобы избежать грустной темы, Голос приободрился, и попытался перевести диалог в другое русло: - Лучше спроси о чём-нибудь, что важно для твоего теперешнего воплощения!
- А скажи мне, Подруга сердечная, кто я? Ну, в смысле, с твоей точки зрения, кто я?
- Ты блудливый лобковой волос с моего детородного органа. – Голос засмеялся, эмоциональное поле в актовом зале наполнилось радостью, все, кто смотрел в этот момент на Марию, засмеялись, сами не понимая, чего такого смешного они увидели.
- Я опять не понимаю. Ты говоришь загадками? Хочешь, чтобы я сама додумалась?
- Я вообще не говорю с тобой. И никогда не говорила. Мне не знаком язык твоей Планеты. Да и вообще, планетарные языки, это такой жуткий мрак, что я никогда не решусь изучать это. Твой ум опускает смыслы нашего общения на уровень слов. Хочешь узнать, как ты дошла до жизни такой?
- Хочу, - ответила Мария.
- Тогда слушай. Однажды, давным-давно, в одной далёкой-предалёкой галактике, один из моих лобковых волос научился разговаривать, и пожелал отправиться в путешествие по космосу. Я долго отговаривала тебя, говорила, что космос полон опасностей, что в космосе водятся Рептилоиды, Драконы, Вампиры и Тентаклистые Монстры. Но ты меня не послушалась, воззвала к праву на свободу воли, и стала растягиваться в измерениях с двадцать шестого по тридцать восьмое. Дотянулась до пивного бара на звезде Альдебаран. (Эту звезду ваши планетарные астрономы хорошо знают.) В той пивнушке ты надралась изрядно, и пошла соблазнять кадетов из Альдебаранской гвардии. Но у одного кадета оказались чрезмерно закомплексованные родители. Они заставили своего сыночка обвинить тебя в сексуальных домогательствах и подать в суд. В суде сработал один юридический казус: дело в том, что, согласно законам звезды Альдебаран, ответчик в суде должен обязательно высказаться в свою защиту, должен свою позицию суду объяснить. А ты, в ходе судебной экспертизы, была признана существом неразумным. Ещё бы! Ты ведь всего-навсего лобковый волос. Чтобы соблюсти формальности, предписанные процессуальным кодексом, тебе выдали мозг. Не очень умный, но годный, чтобы разумно выступить в суде, в соответствии со стандартами звезды Альдебаран. А потом сработал ещё один юридический казус: ты стёрла из памяти выданного мозга базу знаний космической юриспруденции, и, вместо этих знаний, абсолютно необходимых для обдумывания своей речи в суде, ты загрузила в казённый мозг свои эротические фантазии. Второй юридический казус состоял в том, что, согласно законам звезды Альдебаран, эротические фантазии относятся к персональным данным. Персональные данные охраняются законом. Их перемещение разрешается только в зашифрованном виде. Но лицензия на алгоритм шифрования была отозвана Империей Демонократии. У Империи Демонократии очень натянутые отношения со звездой Альдебаран. Империя Демонократии вот уже шесть миллионов лет пытается наложить политические санкции на звезду Альдебаран. Отзыв лицензии на алгоритм шифрования – это лишь малая часть политических санкций. Так вот, не буду перегружать тебя космической политикой. Скажу только, что судебные приставы Альдебарана не нашли законного способа, как переместить эротические фантазии из выданного тебе мозга в лицензированное хранилище персональных данных, махнули рукой, и оставили мозг тебе. Мозг, который был выдан тебе исключительно для выступления в суде, остался в глубине твоей космической сущности. Можешь думать им, сколько захочешь.
- Подожди! А чем суд закончился? Это меня в наказание за сексуальные домогательства отправили на эту планету? – Засуетилась Мария.
- Ой, ну что ты, подруга! На Альдебаране не такая степень помрачнения сознания, чтобы из-за ерундового преступления ссылать на такую планету…. как эта. Суд приговорил тебя к общественному порицанию за сексуальные домогательства к кадету, который был слишком юн, чтобы осознавать аморальность происходящего на момент совершения сексуального домогательства. Нда. Ну и формулировочка. Но именно так записано в твоём личном деле. А родителей того кадета, который обратился в суд, лишили родительских прав. Как было установлено судебной экспертизой, родители юного кадета внушили своему сыну ложную веру в то, что у него психологическая травма от твоих сексуальных домогательств. Внушать юноше, что у него психологическая травма, в то время, как на самом деле никакой психологической травмы не было – вот это действительно серьёзное преступление по законам звезды Альдебаран. Родители юного кадета горько пожалели, что заставили своего сыночка обратиться в суд.
- Постой, а что такое “общественное порицание”? – Спросила Мария.
- Ну, это, когда общество собирается и высказывает тебе порицание. В реалиях звезды Альдебаран, собрались старые кошёлки, из организации “комитет солдатских матерей против сексуальных домогательств в период прохождения военной службы”. Эта организация откололась от нормального “комитета солдатских матерей” много миллионов лет назад. Старые кошёлки высказали тебе порицание за твой поступок, судебный пристав записал их высказывания в журнал, и тебя отпустили на все тридцать восемь измерений. Но! Главное! У тебя остался альдебаранский мозг, и ты можешь думать им! Кстати, могла бы и не стирать юридическую базу знаний. В тот момент, когда ты приняла решение стереть юридические знания, ты ведь уже могла думать альдебаранским мозгом. Могла бы сообразить. В том мозге было достаточно свободного места для твоих эротических фантазий. Могла бы догадаться казённым мозгом, что юридические знания ещё пригодятся. Да и вообще, обо всём можно было думать альдебаранским мозгом. Было ведь совершенно очевидно, что альдебаранский мозг гораздо умнее, чем природный ум лобкового волоса.
- Прости, если разочаровываю тебя, но я абсолютно не представляю, как думать чужим мозгом. – Попыталась оправдаться Мария.
- Представления тоже можно создавать альдебаранским мозгом, - нравоучительно сказал Голос в голове.
Мария замолчала. Всё начинало складываться в голове. Так вот почему я умнее, чем люди. У меня есть альдебаранский мозг, доставшийся мне в результате юридического казуса. “А кто это меня сейчас трахает?” - Мария приоткрыла глаза и осмотрелась: “ это Майкл Макманус! Тот, который помогал матросам разбирать диван. Полковник и матросы уже все, по разочку” - Мелькнула мысль в Альдебаранском мозге. Так это Альдебаранский мозг такой быстрый! А я не понимала, откуда у меня иногда появляется способность быстро соображать такими объёмистыми мыслями. Вот сейчас, мой альдебаранский мозг за неуловимо малое мгновение пропустил сквозь себя всю информацию о Майкле. И как он бегал за инструментами, и как он разбирал диван, и все встречи с ним на складе, и его неуклюжие комплименты, и детальное описание его характера, и ещё есть какая-то глубина в понимании личности Майкла.
- На осознание глубины личности у тебя энергии не хватает. Рядом со звездой Альдебаран мозг получает энергию напрямую от звезды, а здесь, из-за недостаточного энергоснабжения, твой мозг работает очень слабенько. – Пояснил Голос в голове.
- Ты можешь видеть, как у меня в голове всё складывается? – Спросила Мария Голос.
- Во первых, у лобковых волос не бывает головы. Во вторых, ничего у тебя не складывается, ты просто притянула мысль более объёмную, чем обычно бывает у жителей этой Планеты. Я познала суть этой мысли раньше, чем ты её притянула, но, по мере притягивания этой мысли, ты запачкала её другими мыслями. Теми, что вьются возле твоего человеческого мозга. Так что…
- Подожди, Подруга, я запуталась в своих мозгах. – Запнулась Мария.
- Можешь не думать. Просто расслабься и получай удовольствие. Весь профессорский состав института выстроился в очередь.
- Разве это удовольствие? Ведь я не люблю их, – телепатировала Мария.
- Профессора на вашей планете могут доставить тебе ментальное удовольствие, - сказал Голос.
- Как это? – Не поняла Мария.
- У профессоров большие и твёрдые мысли. Прими их мысли в то влагалище, которое находится в твоём ментальном теле. И ты получишь несказанное удовольствие.
- Я не понимаю, как это сделать, - расстроилась Мария.
- Не расстраивайся, моя маленькая планетарная подруга. Ты ведь на планете родилась. Тебе не понять столь утончённых философских концепций.
- Тогда, что мне делать? – Заныла Мария.
- Расслабься, и получи удовольствие.
Мария так и сделала: расслабилась, и получала удовольствие, пока не кончили все присутствовавшие в актовом зале мужчины.
Затем она встала. Полковник подал ей одежду. Мария сняла розовую ленту, на которой висел орден. Полковник помог ей надеть научный халат, помог надеть розовую ленту с орденом поверх халата. Мария сунула правую руку в карман: там лежало свидетельство о присвоении звания Героя Империи, и открытка с портретом Императора.
- Какое знание тебе удалось почерпнуть? – Нетерпеливо спросил Полковник Хиршфилд.
Марию водило из стороны в сторону. Глаза отказывались фокусироваться на мире физических форм. Она сощурилась, прижала левую руку к промежности, села на диван, на котором её трахали.
“Надо что-то сказать” - запульсировала мысль в обоих мозгах: в человеческом и в альдебаранском. “Но что тут скажешь?” Мария попыталась разлепить веки и посмотреть, кто её слушает. “Слушают все профессора. Некоторые из научных сотрудников тихо выскользнули из зала, но осталось не менее ста.” - Появилась мысль в альдебаранском мозге. “Откуда я могу знать это? Ведь меня затрахали до такого состояния, что я ни хрена не вижу?” “Пульсирующие мыслительные процессы в зале создают наводки на процесс мышления в альдебаранском мозге.” – Появилась ещё одна мысль.
- На звезде Альдебаран есть жизнь, - наконец пролепетала Мария.
- Я знал! Я знал! – Воскликнул кто-то из Профессоров в первом ряду. Мария слышала голоса, как сквозь ватную подушку.
- Есть жизнь на Альдебаране, нет жизни на Альдебаране… Нам-то какая разница? Нам нужно оружие победы! – Скептически произнёс другой Профессор.
- Жители звезды Альдебаран обладают огромным могуществом! Они умны! Они сильны! Они знают всё про космос! – Сказала Мария. Её начало немного отпускать.
“Заклинание: Ясность мысли” - Откуда-то, из глубин неведомого, послышалось Марии. “Это Она! Она где-то рядом!” Мария аж подпрыгнула на диване от радости. Открыла глаза. Но подруги рядом не было. Мария огляделась: Полковник Хиршфилд стоял рядом, немного в сторонке, чтобы не мешать профессорам слушать Марию. Все профессора, кроме Тичи, сидели в первом ряду. Кандидаты наук и доценты сидели в середине зала, младшие научные сотрудники расположились на задних рядах. Матросы из команды Хиршфилда расселись плотной группой, в левой части зала, ближе к выходу. Во втором ряду сидел Майкл Макманус. Некоторые достали тетради, и записывали. Кто-то напряжённо вслушивался в слова Марии, кто-то слушал в пол уха.
- Жители звезды Альдебаран наблюдают за нашей планетой. – Продолжила Мария.
Под действием космического заклинания “ясность мысли” её сознание начало проясняться, и Мария начала лихорадочно соображать: “Чтобы такое им сказать, чтобы всем понравилось, и чтобы в конц. лагерь не угодить следом за профессором Тичи?”
- На звезде Альдебаран есть очень мощная военная школа. И Кадеты готовы придти на помощь тем, кто соответствует идеалам звезды Альдебаран.
- Что это за идеалы? – Спросил Полковник Хиршфилд.
- Первый идеал Альдебаранцев – это чистота помыслов! – Нашлась Мария.
- Мы, жители единственно-истинной Империи, – самые чистокровные. А наш Император - самый чистокровный среди нас! – Торжественно провозгласил Хиршфилд.
- Второй идеал Альдебаранцев – это вера в духовное происхождение! – Мария, ощутив поддержку Полковника, осмелела, стала говорить громче, выпятила вперёд грудь с орденом Героя Империи.
- Мы, жители единственно-истинной Империи – древние великие духовные существа. А наш Император обладает величайшей душой из всех. – Сказал Хиршфилд, глядя на всех профессоров сверху вниз.
- Третий идеал Альдебаранцев, – это красота! – Сказала Мария.
- Мы, жители единственно-истинной Империи, – самые красивые и самые разумные на этой планете. Поэтому Альдебаранцы обязательно помогут нам! Они спустятся со звёзд, дадут нам звёздное оружие, и помогут нам победить трёх врагов: Империю Тьмы, Империю Хаоса и Морскую Империю! - Полковник Хиршфилд поднял меч Э?йяфьядлайёкюдля высоко над головой.
Профессора помалкивали, пока Полковник и Мария предавались пафосу на сцене. Никому не хотелось отправиться в конц. лагерь, вслед за Профессором Тичи. Когда Полковник замолчал, Профессора прождали целую минуту: не скажут ли ещё чего-нибудь политически-правильного. Но Мария и Полковник молчали.
- Альдебаранцы так прямо и сказали, что будут помогать нам вести боевые действия? – Решился наконец один из Профессоров.
- Прямых обещаний они не давали. Это же дипломатия космического уровня, вы же понимаете… - Уклончиво ответила Мария.
- Когда начнутся поставки звёздного оружия? – Спросил другой Профессор.
- Альдебаранцы не назвали конкретных сроков. Ведь космос, уважаемые Профессора, сами понимаете, наполнен стаями метеоритов, Рептилоидов, и Тентаклистых Монстров. – Так же уклончиво ответила Мария.
- Какое именно оружие доставят Альдебаранцы? Они ведут разведку из космоса? На каком принципе работают двигатели космических кораблей? – посыпались вопросы из зала.
Мария отвечала уклончиво. Она говорила, что Альдебаранцы верят в те же политические идеалы, что и все жители Империи. Скромно шаркала ножкой по сцене, поправляла орден Героя Империи на сисе, цитировала высказывания Императора, которые все и так знали из новостей.
Постепенно, научные сотрудники стали расходиться из зала. Ушёл и Полковник Хиршфилд вместе со своими матросами. Мария сказала спасибо всем участникам научного собрания, спустилась со сцены, и пошла в столовую.
В столовой повара сразу заметили звезду Героя Империи у Марии на груди, поздравили её, и, без очереди, выдали ей самое вкусное, что сумели найти в это сложнейшее для Империи время: свежие, горячие сардельки, картофельное пюре, щедро сдобренное маслом, компот из сухофруктов, апельсин, абсолютно свежий, без малейших признаков гнили, и самую большую шоколадку.
Мария сложила все эти сокровища на металлический поднос, посмотрела на звезду Героя Империи, висевшую на сисе, поправила её, осмотрела зал, выбрала столик, за которым, в одиночестве, сидел Майкл Макманус, поставила свой поднос напротив Майкла. Столик был настолько маленьким, что на нём еле помещалось два подноса, впритык друг к другу. Мария села на жёсткий стул, который состоял из стального каркаса и двух кусков фанеры.
Майкл обрадовался, прекратил жевать чёрствый хлеб, стал что-то лепетать о том, как прекрасно Мария выглядела на сцене во время сеанса погружения, как он восхищён её самоотверженной работой ради нашей общей победы, рассыпался в комплиментах. Мария пропустила мимо ушей неуклюжие комплименты младшего научного сотрудника, жалостливо заглянула в тарелку Майкла: в тарелке лежала недоваренная перловка, которую не сдобрили ни каплей масла.
Мария взяла столовый нож, разрезала пополам свой апельсин, протянула половинку Майклу. Он, с благодарностью, принял редкий деликатес.
- Эти апельсины доставляют из Королевства Волчицы, расположенного южнее нашей Империи. – Мария облизала срез на апельсине. - Королевство Волчицы – наши союзники, там тёплое море и древние храмы. Я очень хочу покопаться в развалинах древних храмов! А ещё, в Королевстве Волчицы растут апельсиновые рощи. Как только мы победим, нам всем дадут путёвки на юг, в Королевство Волчицы, мы будем загорать на пляже, объедаться апельсинами, изучать древние храмы и наслаждаться Новым Мировым Порядком под руководством нашего Мудрейшего Императора! – Мария скромно улыбнулась. Заклинание “ясность мысли” всё ещё действует, но уже не так сильно, отметила она про себя.
- Наша победа уже близка! – Подхватил Майкл. Он попытался добавить радостного оптимизма в эмоциональное поле, когда говорил слово “победа”. Но получилось неубедительно.
Мария подсунула пальцы под край шоколадки, надавила ладонью сверху, с громким щелчком шоколадка сломалась. Мария повторила эту процедуру несколько раз, пока шоколадка не была разломана на квадратики. После этого Мария разорвала обёртку, развернула фольгу, достала один квадратик шоколада, протянула его Майклу. Майкл сразу отправил квадратик шоколада в рот, сказал “спасибо”. Мария накинулась на шоколадку так, будто голодала целый месяц, хотя она, за время работы в Институте, никогда не голодала. Её кормили не так роскошно, как сегодня. Но хлеб, какая-нибудь каша и квашеная капуста в институтской столовой были всегда.
Буквально за пять минут Мария сожрала всю шоколадку, облизала пальцы, выдавила из себя улыбку.
- Мария, - начал Майкл, - давайте прогуляемся вечером в парке.
- Вечером у меня занятия в институте. Я учусь на вечернем отделении, - ответила Мария.
- Тогда, позвольте, я вас провожу до института после работы. – Предложил Майкл.
- Мы и так уже в Институте, - Мария развела ладони, как бы указывая на потолок столовой.
Майкл запнулся, сунул в рот ложку недоваренной перловки.
- Не надо, Майкл, - Мария положила руку поверх его ладони, - ты сегодня уже сделал, что хотел. Когда будет очередной сеанс погружения, приходи, сделаешь это со мной ещё раз. Но, только, прошу тебя, не надо всех этих цветов и прогулок под луной. Сейчас слишком трудное время для всех нас, для Империи и для Императора. Так что, давай останемся друзьями.
Майкл поперхнулся перловкой, кивнул. Мария встала, отнесла грязную посуду, и пошла на склад, к древней керамике, к бронзовым изделиям и таинственным свиткам.
Её сердце было полностью занято Полковником Хиршфилдом. Но он приезжал только раз в месяц, и свои шансы выйти замуж за Полковника Мария оценивала весьма скептически. А Майкл каждый день рядом, изучает те же древние фолианты, что и Мария. Таскает ящики с артефактами по пыльным кладовкам, от чего его мышцы сделались рельефными. Если он захочет дружеского секса по быстрому, во время обеденного перерыва, или в пыльной кладовке, Мария не будет возражать. Но любовные отношения с Майклом невозможны, сердцу, как говорится, не прикажешь.
***
Прошло несколько лет.
***
Полковник Хиршфилд, весь растрёпанный, в потёртой гражданской одежде, без погонов и прочих знаков различия, прибежал в Институт Наследия Предков. Он застал Марию за изучением древнего папируса, в её личном кабинете. Статус Героя Империи и связи с Полковником дали Марии некоторые привилегии: у неё появился свой кабинет, в котором был установлен огромный стол и дюжина шкафов, доверху забитых историческими реликвиями и книгами. И массивный диван, обтянутый красно-коричневой кожей. Вдоль противоположной от дивана стены были выставлены стулья для участников сеансов погружения. К этому моменту Мария уже закончила вечернее отделение с красным дипломом. И ещё, Марии выдали самый лучший шампунь, чтобы она могла мыть свои длинные волосы на голове.
Полковник подошёл к Марии сзади, положил руки ей на плечи, погладил её предплечья, отодвинул в сторону длинные волосы и поцеловал Марию в шею. Мария улыбнулась, но не оторвалась от изучения древнего папируса.
- Мария, нам надо бежать, - страстно прошептал Полковник ей в ухо.
- О чём ты? - Мария оторвалась от папируса, попыталась поймать губами поцелуй Полковника.
- Нет времени на разговоры, любимая, мне удалось получить два места на подводной лодке. Мы поплывём вместе с Императором. Это величайшая честь! Собирайся, бери только самое необходимое, возьми тёплую одежду, будет очень холодно. Возьми свой орден Героя Империи, когда придёт время предстать пред очами Императора, нацепишь орден на грудь. Быть может, даже Сам Император, самолично, пожелает принять участие в сеансе погружения? - Хиршфилд весело подмигнул Марии. - Впрочем, это маловероятно. Император слишком занят заботами об Империи. Да и возраст Императора уже не располагает к эротическим приключениям, и последствия тридцати девяти покушений дают о себе знать... - Быстро прошептал Полковник.
- По какому поводу такая честь? - Мария уже давно предчувствовала, что наступает развязка. Но, даже Своему Любимому Полковнику, она не могла сказать прямо о своих предчувствиях. Ведь эти предчувствия противоречили официальной пропаганде.
- Не дури, милая моя! - Полковник хлюпнул носом и поцеловал Марию, - Империя Тьмы штурмует столицу с востока. Империя Хаоса штурмует столицу с запада. Корабли Морской Империи блокировали все наши порты. Мой корабль Морская Империя потопила прямо у причала. Но есть ещё шанс: подводная лодка в подземном гроте.
- И… И что дальше? - Мария запнулась.
- Дальше, мы начнём всё заново. Главное, Император будет с нами. И ты тоже! - Полковник страстно поцеловал Марию в губы. С трудом оторвался от поцелуя, оглянулся по сторонам: в кабинете никого, кроме них, не было.
- Поздно. Безполезно. Какой смысл? Они найдут нас везде, устроят нам показательный суд, будут показывать нас всякому быдлу, будто обезьянок в зоопарке, заставят всю планету называть нас злодеями. А потом всё равно убьют. Не лучше ли просто дождаться, когда на Институт начнут падать бомбы? Это будет уже скоро, любимый… - Мария смачно поцеловала Полковника в губы, с трудом оторвалась от поцелуя, взяла свой древний папирус, попыталась сконцентрировать всё своё внимание на древнем тексте. Но внимание не концентрировалось.
- Благодаря тебе, милая моя, мы знаем, где начать всё заново. Во время одного из сеансов погружения ты рассказала о том, что планета внутри полая. И ты сказала, где находится вход.
- Ах, я столько всего наговорила во время сеансов погружения, когда сознание совсем уплывало от сексуальной энергии, всего не упомнишь, - махнула рукой Мария.
- Я совершил экспедицию туда, и, действительно, там есть проход во внутреннюю полость планеты. Собирайся быстрее, буквально за один месяц подводная лодка Нашего Императора дойдёт до тайного подводного грота, там есть туннель… подо льдами мы дойдём до входа в подземный мир, не поднимаясь на поверхность ледника. Вход стерегут чудовищные Шогготы. Мои матросы пытались стрелять из автоматов по Шогготам, но они оказались абсолютно неуязвимы для обычного оружия. Патроны закончились, Шогготы загрызли шестерых матросов из моей команды. Я думал, что это конец, но, к счастью, меч Э?йяфьядлайёкюдля был со мной. Этим мечом мне удалось поубивать Шогготов.
- Но, как? Как? - выдавила из себя Мария сквозь слёзы.
Полковник понял её по своему:
- Под столицей есть секретная ветка метро. Она идёт до секретного подземного грота, который соединяется с океаном. В гроте нас уже ждёт подводная лодка. Собирайся быстрее, Императора там уже ждут, а нас могут и не дождаться, если мы приедем позже Императора. Обшивка подводной лодки изготовлена их той самой стали, рецепт которой ты дала во время сеанса погружения. Помнишь?
- Не помню, - ответила Мария.
- Не важно. Важно, что Император помнит, что именно ты дала рецепт стали, который позволил нашим танкам выдерживать до сотни попаданий из вражеских пушек. Ну, то есть, в начале войны наши танки выдерживали до сотни попаданий из вражеских пушек, а потом враги наделали более мощных пушек. Но это уже не важно. Важно, что Император выдал нам два пропуска в Новый Штаб: на твоё имя и на моё. Вот: - Хиршфилд достал из кармана две бумажки, и показал их Марии: - это собственноручная подпись Императора. С такими бумагами нас куда угодно пустят!
Внезапно, Марию вырубил мощный психический удар. Мария закатила глаза, картина мира поплыла, тело обмякло и упало на руки Полковника. Перед внутренним взором визуализировалась Подруга:
- Подруга, сейчас ты должна принять решение: либо ты пойдёшь с Полковником, и тогда твоя душа безсмертная миллионы лет будет бродить по нижним мирам. Либо ты отдашь планете тело, и я заберу тебя в космос. Решай!
Картина мира постепенно восстановилась, Мария обнаружила себя лежащей на красно-коричневом диване, в своём кабинете, подле неё сидел Полковник, в одной руке он держал стакан воды, другой рукой трепал Марию за щёку:
- Только не сейчас, Любимая, только не сейчас! - Страстно шептал он.
- Всё нормально, - Мария отстранила стакан воды, - но нужен ещё один сеанс погружения.
- На это нет времени, - ответил Полковник, - вражеские бомбардировщики уже кружат над нашей столицей. Мы всё ещё живы, потому что Институт не входит в число их приоритетных целей, иначе нас бы уже разбомбили.
- Великая опасность ожидает Нашего Императора в подземном мире. Духи предков стучатся в моё сознание, они хотят предупредить нас, к чему готовиться.
- В таком случае, сеанс погружения действительно необходим, - согласился Полковник.
Он выскочил из кабинета Марии, позвал своих матросов и сотрудников Института Наследия Предков. В Институте все знали Полковника, по этому, хоть он и был в серенькой гражданской одежде без знаков различия, все сотрудники института моментально догадались, что нужно делать. Полковник вернулся к Марии, раздел её до гола, скинул свою одежду, залез на Марию и занялся с ней сладкой любовью. Где-то рядом с Институтом, метрах в двадцати, взорвалась авиабомба, стёкла в кабинете Марии вылетели, но шторы на окнах не позволили осколкам разлететься. Фикус, стоявший в горшке на подоконнике, упал на пол, горшок разлетелся вдребезги, но Полковник не обратил на это ни малейшего внимания. Он продолжил трахать Марию.
В кабинет вошли Матросы, сотрудники Института и ещё какие-то люди, которые надеялись укрыться от бомбёжки за толстыми стенами Института. Майкл Макманус вошёл одним из первых.
Полковник Хиршфилд достиг оргазма, слез с Марии, следом за ним с Марией занялись любовью матросы из команды Хиршфилда, затем Майкл Макманус и прочие мужчины, в порядке общей очереди.
Мария была вся на взводе. Ещё бы: бомбы взрываются уже рядом. Полчища врагов вот-вот ворвутся в Институт. И ещё это неожиданное явление Подруги. Раньше она так сильно не била по психике. Это её «или-или». Как это понимать?
Только после того, как сорок мужиков достигли оргазма, Мария погрузилась в ставшее уже привычным состояние сознания, когда ничто в мире физических форм уже не волнует, и существует только мягкая безформенная подушка из оргазмических энергий многочисленных мужиков.
- Привет, Подруга! - появился давно знакомый голос в сознании.
- Ты что? Зачем так сильно бить? Да ещё в такой момент? Мой любимый пытается спасти меня, это так романтично! А ты так сильно ударила, что я аж в обморок упала! - Мария с укоризной обругала незримую Подругу.
- Извини, но нужно было хоть как-то привлечь твоё внимание к развилке судьбы. Ты часть меня, и я не хочу, чтобы ты миллионы лет маялась в нижних мирах этой планеты, которая даже на поверхности слишком тёмная. Учредительные документы этой планеты гарантируют право на свободу воли, поэтому Я обязана дать тебе возможность самой выбирать: куда ты пойдёшь на этой развилке судьбы? В нижние миры, вместе со своим Полковником, или в космос?
- Подожди. Я что? Должна умереть? А можно, мой любимый как-нибудь спасёт меня? - Взмолилась Мария.
- Нет, ты умрёшь в любом случае. Но у тебя есть выбор: Либо ты умрёшь здесь, на поверхности планеты, либо в нижнем мире. Я хочу, чтобы ты умерла на поверхности планеты. Сейчас у вас на планете война, умирают миллионы маленьких земных человечков, стражи путей мёртвых перегружены работой. Так что, я думаю, вытащить тебя будет не трудно. Кастану на тебя маскирующее заклинание, и проскользнём мимо Работников Силы Смерти. Они не будут возиться с маскирующим заклинанием, им не до того.
- Позволь мне хотя бы попрощаться с Любимым, - взмолилась Мария.
- Прощайся, - разрешила Подруга. - «Ясность мысли» - Грянуло в голове уже знакомое заклинание.
Мария разлепила веки, огляделась по сторонам: её трахал кто-то из случайно зашедших в институт мужиков. Полковник стоял рядом с диваном, в руках он уже держал карандаш и бумагу, чтобы записать всё, что скажет Мария.
- Император в опасности, - пролепетала Мария, - Его убьют обитатели нижнего мира.
- Это невозможно! - Воскликнул Полковник. - Императора будут защищать сто лучших офицеров Империи, и Я в том числе.
- Обитателей нижнего мира бесчисленные легионы, они очень сильны и абсолютно бесстрашны. В их мире война бывает гораздо чаще, чем в нашем мире. По этому воевать они умеют.
- Но с нами будет наш Император! Он обладает великой харизмой! Он прочитает речь перед обитателями нижнего мира, и они все, в едином порыве, осознают историческую необходимость, единственную истинность, и всё такое прочее. В едином порыве они присоединятся к нашей борьбе. Мы соберём огромную армию, ты совершишь необходимое количество сеансов погружения. Императору доложили, каким способом ты вступаешь в контакт с духами наших Великих Предков, Император одобряет твой способ. Ты добудешь технологии, как ты добыла рецепт производства брони для танков, мы построим военные заводы прямо в нижнем мире, вооружим тамошних аборигенов, вернёмся на поверхность планеты, и победа будет за нами! - Выдал сразу весь секретный план Полковник Хиршфилд.
«Сеансы погружения с участием жителей нижнего мира. Жители нижнего мира любят анал.» - мелькнула мысль в голове у Марии. Пока действовало заклинание «Ясность мысли», наложенное Подругой, Мария соображала очень хорошо.
- Нет! Лучше смерть в бою, чем позорное бегство! - Завопила Мария на весь Институт. - Милый, Любимый, Родной, Дорогой, - Мария потянула руки к Хиршфилду, - Пришло время прощаться, спасибо тебе за то, что приезжал ко мне в эти тяжелейшие для Императора и Империи, для всех нас, годы. Я люблю тебя! Трахни меня в последний раз на прощание. А потом я возьму, - Мария бешеными глазами оглянулась, - ну вот хотя бы это копьё судьбы номер тринадцать, - какое-то древнее копьё действительно стояло в кабинете Марии, прислонённое к книжному шкафу, - и Я пойду на передовую, и умру за Императора и за Империю!
- Любимая, в этом нет необходимости, у нас есть два места на подводной лодке, - прошептал на ухо Марии Полковник.
- Трахни меня, Любимый, ТРАХНИ! - Заорала истошным голосом Мария.
Полковнику пришлось поддаться женским эмоциям. Он отложил в сторону карандаш и бумагу, разделся, влез вперёд, без очереди. И занялся с Марией сладкой любовью. Никто не посмел скандалить из-за того, что Полковник лезет без очереди.
- Ты попрощалась? Можно уже покидать эту маленькую планетку с её безумными убийцами? - Появился голос в голове у Марии.
- Подожди, пусть мой любимый кончит, - взмолилась Мария.
- Хм, - хмыкнул голос.
Прошло минут пять, поскольку Полковник уже эякулировал час назад, ему потребовалось немного больше времени, чтобы достичь оргазма. Когда Полковник достиг оргазма, Мария разлепила веки, обняла его, и прошептала ему на ухо:
- Прощай, Любимый.
Подруга завозилась где-то в космических ментальных сферах:
- Так-так, попрощалась, и хватит разврата планетарного. Создать экземпляр класса «Высшая космическая психиатрия». Запустить заклинание «Исцелить шизофрению»!
В следующую секунду, прямо в объятиях Полковника, тело Марии засветилось всеми цветами радуги. Да так ярко, что все присутствовавшие на сеансе погружения вынуждены были отступить назад и прикрыть глаза руками. Тело Марии вспыхнуло, выгнулось вперёд, между сиськами засиял яркий, переливающийся всеми цветами радуги Свет. Радужный свет, мощным лучом, ударил вверх, прямо сквозь потолок, сквозь крышу, сквозь облака, между которыми кружили вражеские бомбардировщики… И тело Марии пропало в яркой вспышке.
Полковник Хиршфилд вскрикнул от неожиданности, сжал объятия, но в его объятиях остались только длинные волосы Марии. Ногти Марии, в количестве двадцати штук, упали со спины Полковника, и разлетелись по всему кабинету. Кроме волос и ногтей, от Марии ничего не осталось.
- Что? - Только и сумел вымолвить Полковник Хиршфилд, бешено пялясь на волосы Марии в своих руках.
Но космическое заклинание «Ясность мысли» зацепило Полковника, пока он трахал Марию, и, благодаря действию заклинания, Полковник осознал, что случилось. Он прижал волосы Марии к лицу, и, тихо всхлипывая, сполз с дивана на пол.
Боевой офицер, знаменитый путешественник, безстрашный исследователь неведомого, не смог сдержать слёз. Он свернулся калачиком возле дивана, прижимая волосы Марии к лицу. И зарыдал.
Все присутствовавшие на сеансе погружения были шокированы увиденным. Но первым пришёл в себя Майкл Макманус:
- Император в опасности! - Закричал он, отвлекая внимание от голого Полковника, плачущего навзрыд возле дивана. - Наш долг - предупредить Императора! Мария во время сеанса погружения сказала, что жители подземного мира готовят покушение на нашего любимого Императора!
Майкл Макманус, пользуясь своим внушительным ростом и длинными руками, вытолкал всех присутствовавших из кабинета Марии, вышел сам, и закрыл за собой дверь, чтобы дать возможность Полковнику проплакаться в одиночестве.
- А где Император? Как его предупредить? Его резиденцию разбомбили! Он, наверно, в подземном бункере. Но как туда попасть? - загалдели в коридоре мужики, побывавшие на сеансе погружения. Постепенно галдёж переместился куда-то за стены Института.
Полковник Хиршфилд плакал два часа. Волосы Марии рассыпались по полу, ногти разлетелись по ковру. Полковник, наконец, взял себя в руки, приподнялся, дрожащими руками нацепил серенькую одежду, доковылял до письменного стола, за которым работала Мария. Сел, бессмысленно повертел в руках древний папирус. Нашёл небольшую шкатулку, стоявшую на книжной полке, за спиной. На крышке шкатулки был нарисован какой-то религиозный сюжет: женщина с обнажённой грудью держит младенца на одной руке, и горящий факел высоко над головой в другой руке, из головы женщины исходит золотое сияние. Сиськи обнажены, между сиськами восьмиконечная звезда. «Наверно, это из какого-то культа какой-то Великой Матери. В Институте полно артефактов из непонятных древних религий.» - Подумал про себя Полковник. Он вытряхнул из шкатулки какие-то бронзовые изделия эпохи каменного века. Бережно, аккуратно, собрал с пола волосы и ногти Марии, положил их в шкатулку. Вернулся на рабочее место Марии, прижал шкатулку к груди. Опять заплакал. Просидел так ещё два часа, поливая горючими слезами шкатулку.
Вопреки ожиданиям Полковника, бомбы и снаряды не упали на Институт Наследия Предков. А он этого очень хотел! Очевидно, Институт, с самолётов, выглядел, как обычная гражданская постройка, и пилоты решили потратить боекомплект на что-нибудь, более похожее на военные объекты.
Полковник поставил шкатулку на стол, открыл её, опять не смог сдержать рыданий, закрыл шкатулку, прижал её к груди.
Заклинание «Ясность мысли» уже ослабло, но всё ещё действовало, и Полковник попытался сообразить, что делать дальше. Идти на секретную станцию метро? В кармане два пропуска с подписью самого Императора: на имя Марии, и на его имя. Вспомнился крайний разговор с Императором: Мария? Та любвеобильная женщина, которая сумела получить от предков технологию изготовления танковой брони? Её талант нам пригодится в Новом Штабе. Сходи за ней, и незаметно приведи её на подводную лодку. Чтобы выглядеть незаметным, Полковник оделся в серое гражданское тряпьё, и, по дороге, потёрся одеждой о развалины какого-то дома.
Нет, идти на подводную лодку не имеет смысла. Во первых, задание Императора провалено. Во вторых, Мария, во время сеанса погружения, не решилась сказать, что харизма Императора не подействует на жителей подземного мира. Ставить под сомнение харизму Императора, ндаАаАаАа..., на такое никто бы не решился. Но, очевидно, именно это было её основным посланием. А без харизмы Императора, какие шансы договориться с жителями подземного мира? Никаких...
Останусь здесь. Убьют, так убьют. Не убьют, так не убьют. Всё равно.
Незаметно подкралась ночь. Тёплая, весенняя ночь. Планета уже включила весеннюю энергию, поэтому сквозь разбитое окно в кабинет поступал приятный, живой воздух, густо насыщенный праной. Полковник просидел всю ночь за столом, прижимая шкатулку к груди. Лечь на диван ему как-то в голову не пришло.
А рано утром дверь в кабинет вылетела от богатырского удара ногой. «Сейчас влетит граната» - мелькнула в голове Хиршфилда мысль, очевидная для любого военного. Но граната почему-то не влетела. Вслед за ударом, в кабинет невероятно быстро вбежал какой-то боец в коричнево-зелёной форме. В руках у него был автомат с дисковым магазином. Он, не останавливаясь, очень быстро пробежал весь кабинет до противоположной стены, оттолкнулся от стены мощным плечом, продолжая движение, взял на прицел Полковника, резко изменил направление движения, забежал Полковнику за спину:
- Замри, не двигаться, руки вверх! - Резко окрикнул Полковника Штурмовик, и приставил к затылку автомат.
Полковник и так не двигался. Поднимать руки вверх он не стал, потому что руками он прижимал шкатулку к груди: «Убьют, так убьют. Не убьют, так не убьют. Всё равно.» Но Штурмовик не стал стрелять. Вместо этого он крикнул своим, и в кабинет вошли ещё двое: сержант и рядовой. Сержант держал на изготовку пистолет, рядовой — такой же автомат, как первый боец. Первый боец остался стоять за спиной у Полковника, держа автомат на изготовку. Все трое направили оружие на Полковника.
- Кто это? - Спросил Сержант.
- Какой-то старик, - пожал плечами первый боец.
Только потом Полковник осознал, что он постарел лет на 20, когда Мария ушла в радужный свет. И это спасло ему жизнь.
- Что это у тебя? - Сержант, наглым движением, вырвал из рук Полковника шкатулку, которую тот, по прежнему, прижимал к груди. Сержант мельком глянул на религиозную картинку на крышке, открыл шкатулку, заглянул внутрь, скривился в отвращении, перевернул шкатулку, волосы и ногти Марии посыпались на пол. Сержант ещё раз заглянул в шкатулку, ещё раз скривил недовольную рожу:
- Что это? - повторил он свой вопрос, и циничным движением бросил шкатулку на пол.
- Ма...ри...я. - Выдавил сквозь слёзы Полковник, сполз со стула, встал на четвереньки, стал дрожащими руками собирать волосы и ногти обратно в шкатулку. Ему было всё равно, выстрелят ему сейчас в затылок, или не выстрелят. Не выстрелили. Полковника обыскали, но убивать не стали.
- Верующий, наверно, - хмыкнул первый боец.
Сержант, с омерзением, посмотрел на старика, собирающего какие-то волосы и ногти с пола, пожал плечами, и потерял интерес к Полковнику. Из рабочего стола Марии вытащили ящики, высыпали содержимое прямо на пол, попинали ногами. Ручки, карандаши, скрепки, древние манускрипты, засохшая какашка мамонта, бронзовые изделия времён каменного века, - всё это не заинтересовало Штурмовиков. Среди древних папирусов Штурмовики нашли орден Героя Империи, принадлежавший Марии. Сержант поднял орден с пола, довольно осклабился, убрал орден в карман гимнастёрки. Штурмовики раскрутили древние свитки, которые изучала Мария: нет ли внутри золота? Золота внутри не оказалось.
Сержант ещё попинал ногами институтские документы, и заметил открытку. Ту самую открытку, которую Хиршфилд передал Марии вместе с орденом героя Империи. Сержант, очевидно, узнал Императора, изображённого на открытке. Он поднял открытку с пола, злорадно ухмыльнулся, сунул открытку под нос Хиршфилду, а потом порвал её на мелкие кусочки, подбросил обрывки вверх, прямо над Хиршфилдом, который в это время ползал на четвереньках и собирал в шкатулку волосы и ногти Марии. Обрывки открытки упали на Хиршфилда, словно прошлогодний снег.
В памяти Хиршфилда промелькнул эпизод, связанный с этой открыткой: Ему, Полковнику, оказывают высочайшее доверие: его, с мечом, пускают в кабинет Императора. Император знакомится с докладом службы тайной слежки. «Речь, прочитанная с этим мечом в руках, на тридцать процентов сильнее поднимает боевой дух!?» - Вдумчиво повторяет Император строку из доклада службы тайной слежки. Император выслушивает доклад Хиршфилда о том, как был найден этот меч. Император, с иньтересом, расспрашивает подробности о том, как Мария получила информацию о местонахождении этого меча. Император, со словами: «Дай-ка я опробую этот артефакт в деле», забирает меч у Хиршфилда. Император, с мечом Э?йяфьядлайёкюдля в руке, читает речь перед дивизией, уходящей на фронт. Император, как это у него частенько бывало, доходит до исступления во время произнесения речи, его движения становятся слишком дёргаными. Генералы боятся, как бы Император не поранился мечом. После окончания речи Генералы отбирают меч у Императора и возвращают его Хиршфилду. Хиршфилда посылают в очередное путешествие, на поиски других артефактов...
Штурмовики в это время держали на изготовку свои автоматы с дисковыми магазинами. Если бы Хиршфилд дёрнулся, они были готовы пристрелить его. Но Хиршфилд не дёрнулся.
Затем Штурмовики стали кидать на пол всё, что хранилось на книжных полках: книги, свитки, бронзу, керамику. Разбили керамические горшки, которые пролежали в земле тысячи лет, прежде чем попасть в кабинет Марии. Все книги перетрясли и бросили на пол. «Деньги ищут» - Мелькнула догадка у Полковника. Сержант взял копьё судьбы номер 13, которое стояло, прислонённое к книжному шкафу. Осмотрел его.
- А где знамя? - Резко, словно ударил невидимым бичом, спросил Сержант.
«Он подумал, что это древко от знамени. Невежда.» - Подумал про себя Полковник, продолжая выискивать волосы Марии среди разбросанных книг.
Штурмовики перерыли весь кабинет. Сержант достал нож. Но не стал резать Полковника. Вместо этого он разрезал кожу на диване, на котором Мария ушла в Радужный Свет, выдрал набивку, раскидал эту набивку по полу, заглянул внутрь разрезанного матраса, плюнул, попинал раскиданные по полу книги, и ушёл. Следом за ним ушли Штурмовики, поигрывая своими автоматами с дисковыми магазинами.
Полковник собрал в шкатулку все волосы и ногти Марии, прижал шкатулку к груди, и сел обратно, за стол. Затрясся от тихих рыданий, но слёз уже не было. Закончились.
***
Прошло несколько лет.
***
Полковник Хиршфилд, каким-то чудом, выжил. Во время зачисток победители просто не обращали на него внимание. Он, каким-то чудом, не умер от голода во время послевоенной разрухи. Он даже начал забывать о том, что он Полковник. Всё это время он не расставался со своей драгоценной шкатулкой. Во время зачисток в шкатулку заглядывали и солдаты Империи Тьмы, и солдаты Империи Хаоса, и Солдаты Морской Империи. И все они кривили отвратительные рожи, и оставляли шкатулку Хиршфилду.
Хиршфилд поселился в маленьком домике на берегу моря, недалеко от портового города. Хозяин этого домика погиб на войне, наследников не нашлось, и Хиршфилд невозбранно заселился. Домик располагался на высоком скалистом берегу, с крыльца открывался вид на море. Берег моря был слишком каменистым, чтобы купаться. Вдали проплывали корабли Морской Империи, первое время Хиршфилд грязно ругался на проплывающие корабли, но потом он решил, что это слишком глупо: война ведь закончилась.
Море иногда выбрасывало на берег обломки кораблей. Хиршфилд собрал некоторое количество обломков, и смастерил из них простую и практичную мебель для своего маленького домика: Кровать, пару шкафов, несколько стульев, чайный столик и массивный сундук.
Однажды море выбросило кусок палубы какого-то корабля. Тяжело кряхтя, Хиршфилд притащил этот кусок палубы к своему домику, вооружился молотком и напильником, и смастерил длинный, крепкий стол. Этот стол не помещался в маленьком домике Хиршфилда, поэтому пришлось установить его прямо перед входом в домик. Стол очень понравился Хиршфилду: долгими летними вечерами он сидел за этим столом, попивал чай с малиновым вареньем и созерцал звёзды, сияющие над морем.
Хиршфилд устроился работать портовым слесарем: разбирал на запчасти обломки кораблей, оставшиеся после войны, и чинил то, что ещё возможно починить. Вместе с коллегами по работе, Хиршфилд делал из обломков боевых кораблей рыбацкие шхуны и торговые баржи. В прошлом, Хиршфилд много ходил на кораблях, устройство кораблей хорошо знал, и это помогло ему быстро освоиться на новой работе. От порта до домика приходилось ходить пешком, путь на работу и с работы занимал целый час. Но Хиршфилда, бывшего великого путешественника, не тяготили ежедневные прогулки вдоль берега моря. За прошедшие годы Хиршфилд протоптал незарастающую тропу от порта до своего маленького домика. Бывший боевой офицер, бывший знаменитый путешественник и бывший безстрашный исследователь неведомого превратился в обычного портового слесаря. Ужасы войны постепенно стали забываться, но каждый вечер, вернувшись с работы, он доставал из потайной ниши в стене свою драгоценную шкатулку с волосами и ногтями Марии, и плакал над своим сокровищем.
Однажды, тёплым летним вечером, Хиршфилд возвращался с работы. Повинуясь внезапному порыву, он зашёл в книжный магазин и купил учебник астрономии. Хиршфилд пришёл домой, достал шкатулку, сел на старый, посеревший от времени стул перед крыльцом своего маленького домика, открыл крышку, поплакал немного над волосами Марии, закрыл шкатулку, прижал её к груди, посмотрел вдаль: морские волны бились о прибрежные камни, звёзды ярко светили над морем.
«Наверно, Она где-то там.» Уже в миллионный раз подумал Хиршфилд. Он открыл учебник астрономии, ему нравилось читать простенькие фантазии астрономов земных о далёких звёздах, и мечтать о том, как он когда-нибудь полетит к своей возлюбленной. Учебник астрономии и шкатулка с волосами Марии — вот всё, с чем доживал свой век Хиршфилд.
ВНЕЗАПНО, по тропе к домику подошли двенадцать мужиков. Хиршфилд испуганно прижал к груди свою шкатулку. До ухода Марии в Радужный Свет, Хиршфилд не боялся ничего: ни вражеских армий, ни морских штормов, ни снежных человеков, ни шогготов. Но, после ухода Марии, он сделался пугливым, вздрагивал от любого шороха. Больше всего он боялся, что отберут его драгоценную шкатулку.
К счастью, мужики оказались бывшими матросами из Команды Хиршфилда. Послевоенные зачистки закончились, люди перестали бояться слово друг другу сказать, и матросы, через каких-то общих знакомых, сумели выяснить, что Хиршфилд жив, живёт в маленьком домике на берегу моря, возле портового города. Матросы решили навестить старого товарища. Принесли с собой ящик пива, ящик сорокаградусного шнапса, овощные закуски, тушёнку, сгущёнку, конфеты, чёрный хлеб, соль и прочие угощения.
Хиршфилд обрадовался, когда узнал своих старых товарищей. Но радость эта так и осталась в глубине души, радость не смогла подняться на поверхность и наполнить эмоциональное поле, потому что для этого радость должна была вытолкнуть горе от расставания с Марией. А это было невероятно тяжело.
Хиршфилд всем, по очереди, пожал руку, всех дружески обнял, похлопал по плечу, сказал какие-то вежливые слова. Сели за стол, который Хиршфилд смастерил из куска палубы погибшего корабля, открыли бутылку шнапса, помянули погибших товарищей, закусили чёрным хлебом с солью.
- Ребята, Я очень рад, что вы живы, - сказал Хиршфилд, - я, признаться, уже и не надеялся увидеть вас живыми.
- Пятеро погибли при штурме столицы, ещё шестерых убили потом, во время зачисток. Наш Капитан, здесь все, кому удалось спастись, - самый разговорчивый Матрос обвёл рукой всех собравшихся.
Поговорили о жизни мирной: Кто как устроился, кто где работает, кто-то женился, у кого-то ребёнок родился, кто-то подрался в баре, кто-то трахнул самую недоступную бабу. Хиршфилд рассказал, что работает слесарем в порту. Ну а что, работа как работа.
- А не знаете, как сложилась судьба нашего Императора? - Спросил Хиршфилд.
С коллегами по работе Хиршфилд опасался разговаривать на такие темы: вдруг донесут оккупационным властям. Но своим бывшим матросам Хиршфилд доверял, и потому продолжил:
- В газетах писали, что Наш Император сначала принял яд, потом застрелился, потом завернулся в ковёр, потом отравил свою жену, потом отравил свою любимую собаку, потом завернул в ковёр свою жену, вышел во двор, потом вытащил жену, завёрнутую в ковёр, облился бензином и поджёг себя. Но, как-то это неправдоподобно. Насколько я знаю характер нашего бывшего Императора, он бы так не поступил. Он благополучно пережил 39 покушений, и ни одно покушение не сломило его боевой дух. Удачливый был, стервец! Я думаю, и в последние дни войны удача не покинула его. Скорее всего, он уплыл на подводной лодке, как и планировал. Но куда он мог отправиться? Агенты Империи Тьмы, Империи Хаоса и Морской Империи ищут его по всей планете!
- Слухи разные ходят, и такой слух тоже ходит... Но об этом лучше помалкивать... А то вдруг донесут оккупационным властям. - Ответили Матросы.
- Император что-то говорил о новом штабе. - Хиршфилд вернулся к воспоминаниям о событиях, предшествовавших уходу Марии в Радужный Свет, - но, точное местоположение нового штаба он не раскрыл даже старшим офицерам. За пару дней до окончания войны Император собрал совещание в своём подземном бункере. Были приглашены самые верные Императору офицеры, в том числе и я. На том совещании Император сказал, что у него есть план победы. Он был бодр, и боевой дух присутствовал в нём. Мне не верится, что он мог покончить с собой.
- Да никто не верит в самоубийство Императора. - Прорвало одного из Матросов.
- Это всё пропаганда оккупационных властей. - Алкоголь развязал язык ещё одному Матросу.
- А обгорелый труп, который они показывали - это просто труп похожего человека. Охранники Императора нашли на улицах столицы труп похожего человека. В последние дни войны все улицы были завалены трупами. Охранники притащили во двор замка труп похожего человека, одели его в мундир Императора, подложили в карман паспорт Императора, завернули труп в ковёр, облили бензином и подожгли. Звучит правдоподобнее, вам не кажется?
- Я помню, Император рассказывал о секретном тоннеле под столицей. - Хиршфилд напряг память, - Он говорил, что этот тоннель построили наши космические предки много тысяч лет назад. Тоннель тянется под землёй до берега моря. Император говорил, что тоннель хорошо сохранился, наши расчистили его, и пустили по нему метро. - Продолжил откровенничать Хиршфилд.
- Но все порты были блокированы кораблями Морской Империи. Подводная лодка не могла отчалить незамеченной. - Возразил кто-то из Матросов.
- Подводная лодка Императора находилась не в порту, а в тайном подземном гроте. Выход из грота находится ниже уровня моря, этот грот затоплен водой, из него можно выплыть только на подводной лодке. Враги не знали об этом гроте. Хотя, сейчас, они наверняка нашли и секретную ветку метро, и подземный грот. Они ведь всё тут перерыли. Золото Империи Искали.
- По радио об этом ни разу не говорили. - Возразил кто-то из матросов.
- Конечно, не говорили. Не хотят признавать, что упустили того, кого они называли величайшим злодеем в истории планеты.
Матросы испуганно озирались. Было видно, что они побаиваются вести такие разговоры. Выпили ещё по стаканчику, закусили. А потом, Самый Разговорчивый Матрос, немного осмелев, подошёл к Хиршфилду справа, и зашептал ему на уху:
- Господин Полковник, Вы знаете, что Орден Чёрного Креста по прежнему существует? И Орден Дубового Листа тоже существует. Они перешли на подпольное положение. Занялись абсолютно мирным бизнесом, но, при этом, тайно накапливают ресурсы. Есть связи, есть верные люди... Вы можете быть очень полезны этим славным организациям.
- Прекрати называть меня Полковником, - остановил слишком говорливого Матроса Хиршфилд, - я теперь простой слесарь. Ничего опаснее молотка и напильника в руки не беру.
Матрос запнулся, сел на стул, налил себе шнапса, закусил.
- Ну что ж, Ребята. Я был очень рад повидаться с вами, но мне завтра рано утром на работу. - Сказал Хиршфилд, вместо тоста.
- Подождите, Наш Капитан! - Запротестовали Матросы. - Мы столько лет не виделись. Но теперь мы с Вами. Если нужна какая-нибудь помощь — только скажите. Пусть корабль наш потопила Морская Империя, но, всё равно, Вы — Наш Капитан! Вы столько раз спасали нашу шкуру во время опасных экспедиций. Вспомнить хотя бы Шогготов во льдах. Помните?
- Помним, помним, Шогготы загрызли шесть человек из нашей команды, - загалдели Матросы.
- Шогготы были невероятными тварями. Я сам выпустил в Шоггота полный магазин из автомата в упор, а он даже не поперхнулся. - Затараторил самый говорливый Матрос. - Я тогда, стыдно признаться, спрятался за спину нашего Полковника, ой, то есть, простите, я хотел сказать, нашего Простого Слесаря., А наш Простой Слесарь достал меч из ножен и убил Шоггота одним ударом. Слава Простому Слесарю!
Матросы налили ещё по стаканчику, и выпили за славу Простого Слесаря. Потом чрезмерно говорливый Матрос опять подошёл к Хиршфилду, и зашептал ему на ухо заплетающимся голосом:
- А вы знаете, Капитан, золото Империи не совсем пропало. Часть золота досталась Ордену Чёрного Креста, часть - Ордену Дубового Листа, и немножечко, по праву, принадлежит Вам. С этими словами Матрос достал толстую пачку денег, и положил эту пачку на стол перед Хиршфилдом.
- Не надо. Пожалуйста. Не надо. Я больше не хочу участвовать в войне, - запротестовал Хиршфилд, - на пропитание мне хватает зарплаты слесаря, а больше мне ничего не нужно.
- Берите, берите, - загалдели Матросы. - Под вашим командованием через наши руки прошло столько артефактов! Будет несправедливо, если вам не достанется хоть немного от былого богатства! Кстати, а что случилось с мечом Э?йяфьядлайёкюдля?
- Император забрал у меня меч во время крайнего совещания, когда он приказал мне привести Марию на подводную лодку. И это спасло мне жизнь. Если бы я сидел с мечом во время зачистки Института, меня наверняка пристрелили бы.- Ответил Хиршфилд.
- Значит, Наш Император отправился туда, где водятся Шогготы, - догадался самый догадливый Матрос.
- Поправочка: в момент совещания Император планировал отправиться туда, где водятся Шогготы. Что произошло в реальности, я не знаю. Во время войны планы часто меняются.
Матросы переглянулись, налили себе ещё по стаканчику, и выпили за здоровье Императора. Пошатываясь от выпитого, засобирались. Действительно, засиделись допоздна. А завтра всем на работу.
-А знаете что, Господин Наш Храбрый Слесарь. Вам нужно жениться! Я вам бабу приведу. Вот такая баба! - Самый Говорливый Матрос показал руками, как будто у него были огромные сиськи и заржал. - Она и в ротик возьмёт, и в попку даст, всё, что хотите будет делать. И в доме приберётся.
- Не надо мне баб. Я уже слишком стар для романтики, - попытался отказаться Хиршфилд.
Мысль о том, что какая-то баба будет убираться у него в доме, привела Хиршфилда в ужас. А вдруг она выбросит волосы и ногти Марии?
***
Прошла неделя.
***
Случился ещё один такой же тёплый летний вечер. Хиршфилд достал из потайной ниши в стене свою драгоценную шкатулку, вышел на улицу, сел перед входом в свой маленький домик, открыл шкатулку, поплакал над волосами и ногтями Марии, закрыл шкатулку. Открыл учебник астрономии, прочитал пару страниц, закрыл учебник, отложил его на стол, сделанный из куска палубы. Прижал к груди шкатулку и устремил свой взор к звёздам, которые сияли над морем.
Мысли упорно возвращались к ушедшей любви. А что, если бы он тогда, ни слова не говоря, просто схватил бы в охапку Марию, и утащил бы её на секретную станцию метро? А что, если бы он тогда просто схватил бы Марию, и увёз бы её на юг? Враги были на востоке и на западе. А на юге было дружественное государство. Можно было как-нибудь прикинуться мирными молодожёнами, сейчас жили бы с Марией рядом с апельсиновыми деревьями и виноградниками.
Мрачные раздумья Хиршфилда прервал женский визг. Присмотревшись, Хиршфилд увидел, что из-за поворота незарастающей тропы выходят его старые товарищи: двенадцать матросов и какая-то баба.
«Они действительно привели какую-то бабу. Сейчас будут женить меня» - Мелькнула в уме ужасная догадка. Опрометью Хиршфилд бросился в свой маленький домик, спрятал драгоценную шкатулку в потайную нишу в стене, вернулся на улицу, закрыл свой дом на замок. За это время Матросы подошли совсем близко. Они были уже навеселе. Один из матросов играл на аккордеоне. Остальные тащили сумки с напитками и закусками.
- Посмотри, какая Женщина! - Без лишних предисловий проорал Самый Говорливый Матрос, и указал обеими руками на бабу. - Её зовут Джигеротта!, Джигеротта, познакомься, это наш старый друг и великолепный слесарь Хиршфилд. Пойдёшь за него замуж?
- А то! - Радостно воскликнула Джигеротта. - У него такая крепкая кожа! - Джигеротта взяла Хиршфилда за щёку и игриво потеребила, - за такого красавца — хоть сейчас в загс!
Но, несмотря на игривый настрой, первым делом помянули погибших товарищей и закусили чёрным хлебом с солью.
Один из матросов продолжил играть на аккордеоне что-то весёлое и легкомысленное. Ещё один матрос достал из кармана губную гармошку, и стал подыгрывать аккордеону.
- А давайте, прямо сейчас, все вместе, пойдёмте в загс! - Предложил Самый Говорливый Матрос. Все остальные Матросы поддержали это предложение радостными возгласами.
«Должно быть, они шутят» - подумал про себя Хиршфилд. Но, всё же, присмотрелся к Джигеротте. Просто, из любопытства. Джигеротте было лет под сорок. У неё действительно были гигантские сиськи. Но бёдра и задница были слишком жырными. И, главное, в глазах не было ни огонька, ни глубины. У Марии в глазах всегда виднелась глубина. А когда Мария находила что-нибудь интересное для себя, из глубины её глаз поднимался огонь. У Джигеротты глаза были пустые, как у каменного истукана.
- Нет, ребята, Я очень рад вас видеть, но жениться я не хочу. - Сказал Хиршфилд.
-Уважаю, - воскликнул Матрос, - давайте всё обмозгуем за ужином.
Матросы стали доставать из сумок напитки и закуски. Стол, сделанный из обломка палубы, заполнился бутылками, банками, и мисками. Хиршфилда усадили в изголовье стола. Джигеротту посадили рядом. Выпили, закусили. Поговорили о том-о-сём. Джигеротта, после пары стаканчиков, полезла целоваться к Хиршфилду. Он вежливо отстранился, пересел от неё на другой конец стола.
- А давайте так! - Предложил самый говорливый Матрос, - Наш Капитан, ты сейчас оттрахаешь Джигеротту, и, если тебе не понравится, тогда мы приведём тебе другую жену!
- Да! Да! Трахни её, Наш Капитан! - Поддержали пьяные голоса.
- Трахни меня, Капитан! - Подхватила Джигеротта.
Джигеротта облизнулась, выпила ещё стакан, и попыталась станцевать стриптиз. Сняла лифчик, и её гигантские сиськи упали до пупка. Танцевать у неё получалось неуклюже, но её это не смущало. Повиливая жырными бёдрами, Джигеротта подошла к Хиршфилду, расставила ноги пошире, и попыталась сесть к нему на колени. Но Хиршфилд не выдержал, оттолкнул женщину и встал со стула.
- Я что, не нравлюсь тебе, - Джигеротта подняла руками свои гигантские сиськи, и помахала ими перед лицом Хиршфилда, аки двумя дынями.
- Джигеротта, извини, но моё сердце принадлежит другой женщине,- Хиршфилд отстранился от сисек Джигеротты.
- Давайте выпьем за женскую красоту! - Предложил самый говорливый Матрос. Про себя он при этом подумал: «Не бывает некрасивых женщин, бывает слишком мало алкоголя.»
Налили ещё по одной, закусили. Джигеротте, разумеется, тоже налили. Джигеротта скинула с себя остатки одежды, залезла на стол, станцевала голая, аки волна на палубе, потом разлеглась на столе, раздвинула ноги, призывно зашептала:
- Трахни меня, я вся горю!
Хиршфилд не отреагировал. Но отреагировал самый говорливый Матрос. Он скинул с себя одежду, залез на стол, возвышаясь над Джигероттой, громко призвал:
- А давайте, как тогда, во время сеанса погружения!
Остальные Матросы пьяными голосами дружно поддержали Самого Говорливого, и он опустился на колени между ногами Джигеротты, вставил ей свой член, и оттрахал её.
- Если она тебе так нравится, женись на ней! - Предложил Хиршфилд.
Самый говорливый Матрос вернулся на своё место за столом, Джигеротту стал трахать другой Матрос. Затем третий, и, так по очереди, Джигеротту оттрахали все двенадцать Матросов. Джигеротта стонала от удовольствия, пыхтела что-то блаженное, Матросам пришлось принять её грузное тело на свои плечи.
- Джигеротта! Как прошёл сеанс погружения? - Спросил Самый Говорливый Матрос, когда все вдоволь натрахались, - Что сказали голоса Предков?
- Голоса говорят, что красивый Капитан с такой крепкой кожей должен жениться на Джигеротте, - пьяным голосом пролепетала Джигеротта, и полезла целоваться к Хиршфилду.
Хиршфилд отстранился от Джигеротты.
Разошлись по домам, когда было уже за полночь. Хиршфилд вернулся в свой домик, проверил шкатулку в потайной нише в стене: шкатулка была на месте. Лёг спать.
***
Прошла неделя.
***
Матросы опять пришли в гости к Хиршфилду. Привели с собой двух баб. Первая оказалась Джигероттой, уже знакомой Хиршфилду.
- Поздравь нас, Наш Капитан, - прогорланил самый говорливый Матрос и поднял вверх руку, на которой красовалось обручальное кольцо. - Мы с Джигероттой поженились!
- Поздравляю! - Хиршфилд порадовался за старого товарища по морским путешествиям. Но радость эта опять осталась в глубине души, спрятанная под грузом горя от расставания с Марией. Хиршфилд не смог поднять радость и распространить её по окружающему эмоциональному полю.
Джигеротта подняла руку, и, с загадочной улыбкой, продемонстрировала своё обручальное кольцо.
- Познакомьтесь, Господин Капитан, это моя лучшая подруга Зев. Она с планеты БиТриКей. Ну, то есть, она верит в то, что в прошлом воплощении она жила на планете БиТриКей. Но во всём остальном она очень хорошая девушка, она может скрасить ваше одиночество, она умеет готовить, она не такая болтливая, как мой муж, и ей совсем не трудно прибраться в доме! - Джигеротта подвела Зев поближе к Хиршфилду. - Ну что, Зев, пойдёшь замуж за Капитана?
- А то! - Радостно воскликнула Зев и захлопала в ладоши.
- Свадьба! Свадьба! Свадьба! Давайте все вместе пойдём в загс! - Радостно загалдели Матросы.
Зев была женщиной гораздо более изящной, чем Джигерота. На вид ей было лет 35. Или даже 30, если учесть, что во время войны женщины стареют быстрее. Она была одета в короткое светлое платье с голубыми узорчиками. Платье было настолько коротким, что еле прикрывало её попку. Ножки, совсем не жирные, без малейших признаков целлюлита, были затянуты в чёрные чулки. Глубокий вырез платья приоткрывал упругие сиськи. То ли второго, то ли третьего размера. Белокурые волосы закрывали уши, и ниспадали на плечи. Серые глаза с голубоватым оттенком смотрели мягко и чувственно.
- Господин Капитан, извольте взять Зев за руку, и проследовать вместе с нами в загс, - предложила Джигеротта.
Зев сама подскочила под правую руку Хиршфилда, и прицепилась к его локтю.
- Подождите, подождите, дамы, нельзя же вот так сразу - опешил Хиршфилд.
- Брачную ночь можно утроить и до похода в загс, - Томно прошептала Зев на ухо Хиршфилду, и смачно облизнулась. Подошла к нему спереди, обняла его и поцеловала.
- Трахни её, Наш Капитан! - Прогорланил самый говорливый Матрос.
- Нельзя же, вот так, сразу, - попытался отмазаться Хиршфилд.
- Конечно, не сразу. Сначала культурно посидим, выпьем, закусим, - согласились Матросы.
На стол, сделанный из обломка палубы, стали выставлять напитки и закуски. Культурно посидели, выпили, напоили женщин. Джигеротта разделась первая, помогла раздеться Зев, вдвоём, абсолютно голые, они залезли на стол и стали танцевать.
- Наш Капитан, трахни их обеих! Они хотят этого! Они горяченькие штучки! - Загалдели Матросы.
Но Хиршфилд не стал трахать Зев и Джигеротту. Первым не выдержал соблазна самый говорливый Матрос. Он залез на стол с бутылкой в руке, допил содержимое бутылки, отбросил бутылку в сторону, повалил на стол Зев, и оттрахал её.
- Как во время погружений! Повторим сеанс погружения много лет спустя! Погружайся, Зев! Ведите нас в погружение, Наш Капитан! - Загалдели Матросы, сидящие за столом.
По очереди, все Матросы оттрахали Зев, потом затащили на стол пьяную Джигеротту. И её тоже все Матросы оттрахали по разочку. Женщины прибалдели от такого большого количества мужской сексуальной энергии, стали просить ещё секса. Но, внезапно, все вспомнили, что завтра рано утром на работу. И вечеринка закончилась. Хиршфилд вернулся в свой маленький домик, проверил, на месте ли шкатулка, и лёг спать.
***
Прошла неделя.
***
Случился ещё один тёплый летний вечер. Хиршфилд интуитивно почувствовал, что сегодня придут старые соратники по дальним морским путешествиям, заблаговременно наплакался над волосами и ногтями Марии, спрятал драгоценную шкатулку в потайную нишу в стене своего маленького домика, налил себе чаю, взял баночку малинового варенья из сундука, достал учебник астрономии из шкафа, и удобно устроился за столом, сделанным из обломка палубы.
В учебнике астрономии имелось несколько карт звёздного неба. Минут двадцать Хиршфилд пытался найти соответствие между картами звёздного неба из учебника и реальными звёздами, сияющими над морем. Соответствие найти не получалось.
Интуиция не подвела Хиршфилда: из-за поворота незарастающей тропы показались его Матросы. На этот раз они привели трёх баб. Первой оказалась уже знакомая Хиршфилду Джигеротта, второй — Зев. «На третьей сейчас меня попытаются женить» - смекнул про себя Хиршфилд.
- Поздравьте меня, Мой Капитан! Мы с Зев поженились! - Прогорланил самый говорливый Матрос, и показал своё обручальное кольцо.
Зев скромно улыбнулась, и протянула Хиршфилду свою руку, на которой красовалось обручальное кольцо. Хиршфилд машинально поцеловал руку дамы, а потом опомнился, повернулся к самому говорливому Матросу:
- Я что-то не понимаю, ты ведь женат на Джигеротте?!
- Мы с Джигероттой развелись, и она вышла замуж вот за него: - Самый говорливый Матрос дружеским жестом выхватил из толпы другого Матроса и поставил его перед Хиршфилдом.
Матрос оказался застенчивым, засмущался. Хиршфилд пожал ему руку, поздравил его с женитьбой, похлопал по плечу. Матрос засмущался, отошёл на задний план. К нему подошла Джигеротта, схватила его за попу, притянула его к себе, смачно поцеловала в губы.
- Хороший муж! - Воскликнула Джигеротта, оторвавшись от поцелуя. Похлопала Мужа по заднице.
Затем Джигеротта взяла за руку скромную девушку, подвела её к Хиршфилду, приложила левую руку к своим гигантским сиськам, поклонилась, куртуазнно проговорила:
- Господин Капитан, позвольте Вам представить эту прекрасную Леди! Это Лайекка! Она очень скромная девушка, с ней вы всегда будете спокойны за домашний очаг и кухню.
Внезапно, Хиршфилд увидел, что аура Лайекки, как будто, погрызана. И в ауре есть землистые включения.
- Да ты наркоманка!? - Догадался Хиршфилд.
Внезапно, Лайекка упала на колени, как подкошенная. Она закрыла лицо руками, зарыдала, на коленях подползла к Хиршфилду, схватила Хиршфилда за руку, прижала его руку к своему заплаканному лицу, запричитала:
- Возьмите меня замуж, Господин Капитан, я сделаю Вас счастливым. Клянусь… Я брошу эту дурь, клянусь… Я завтра же прекращу принимать эту дурь, клянусь,,, Как только выйду замуж, клянусь, больше не притронусь к этой дури никогда! Моего мужа съела война. Я не могу быть одна, просто не могу. Возьмите меня замуж, Господин Капитан! Иначе я что-нибудь сделаю с собой!
Хиршфилд высвободил свою руку, подошёл к столу, сделанному из куска палубы корабля, сел, упёр локти в стол, опёр подбородок на кулаки. Матросы почему-то поняли это, как команду: «начать пьянку». Стол покрылся бутылками и мисками.
- Муж Лайекки погиб на войне, - пояснил ситуацию Самый Говорливый Матрос, - пал смертью храбрых. Шёл в атаку, и вражеская пуля попала ему точно в сердце. Он храбро сражался на нашей стороне, так что, я думаю, надо поддержать вдову погибшего героя!
Помянули мужа Лайекки, закусили чёрным хлебом с солью. Попытались уговорить Хиршфилда жениться на Лайекке. Но Хиршфилд ни в какую не соглашался.
Всех троих женщин напоили, накормили, и раздели до гола. Лайекку уложили на стол, и стали уговаривать Хиршфилда трахнуть её. Но Хиршфилд не поддавался на уговоры. Первым не выдержал искушения самый говорливый Матрос. Он разделся, залез на стол, и оттрахал Лайекку. Вслед за ним Лайекку оттрахали все остальные Матросы по очереди.
Потом на стол уложили Зев. И все матросы, по очереди, оттрахали Зев. Потом настала очередь Джигеротты, чему она была несказанно рада. Несмотря на тучное телосложение, она ловко залезла на стол, разлеглась и раздвинула ноги:
- Давайте, Матросики! - Пропыхтела она пьяным голосом и потёрла свою промежность.
И Джигеротту оттрахали, по очереди, все Матросы.
***
Прошла неделя.
***
Матросы привели четырёх женщин. С первыми тремя Хиршфилд был уже знаком, а четвёртой оказалась Банни. Банни была женщиной спортивного телосложения. У неё были маленькие, но очень концентрированные сисечки. Выглядела она немного моложе своих лет, и на трусах у неё были звёздочки. Самый говорливый Матрос развёлся с Зев и женился на Лайекке, Зев вышла замуж за другого матроса. Джигеротта тоже развелась, и вышла замуж за другого Матроса. Хиршфилда долго уговаривали жениться на Банни. Или хотя бы разочек тархнуть её.
Но всё закончилось пьянкой.
Голая Банни танцевала очень бодро, задорно повизгивая. Сиськи Банни были настолько концентрированными, что ни одно танцевальное па не смогло поколебать их. Что бы ни выделывала Банни в танце, её сиськи торчали строго вперёд, не то что сиськи Джигеротты, которые от малейшего танцевального движения болтались из стороны в сторону, аки два мешка.
А потом пьяные Матросы, по очереди, занялись сексом на столе с Банни. А потом с Лайекой. А потом Зев все Матросы трахнули по разочку. Джигеротта оказалась последней в очереди, из-за чего она начала недовольно ворчать. Но никто не обратил внимание на её недовольное ворчание.
***
Матросы приходили к Хиршфилду каждую неделю, приводили разных баб. Хиршфилд безнадёжно запутался в том, кто из Матросов на какой бабе женился, и кто с кем развёлся. Каждый визит Старых Товарищей по морским приключениям заканчивался пьянкой и групповухой на столе. Доски, служившие когда-то палубой для корабля, оказались на удивление прочными.
Когда наступила осень, все Матросы оказались женаты, и они сдались:
- Наш Капитан, если вы не хотите жениться, так и скажите. Мы всё равно будем уважать Вас.
- Я с самого начала этой эпопеи с бабами говорил, что не хочу жениться. Моё сердце принадлежит Марии, Я не представляю, как полюбить другую женщину. - Ответил Хиршфилд.
- Потрахаетесь, привыкнете друг к другу. Взять хотя бы Банни: Она ничем не хуже Марии: худенькая и соображает быстро.
- Но кто-то из вас женился на Банни, - не понял Хиршфилд.
- Я женился на Банни, но я, если Вы прикажете, Наш Капитан, я моментально разведусь с ней! Ведь Вы — Наш Капитан, - выступил вперёд один из Матросов.
- Нет, дорогие товарищи, - ответил Хиршфилд, - так жить я не смогу.
- Ну, как знаете, Наш Капитан, - ответили Матросы. И устроили пьянку. А потом опять перетрахали всех женщин прямо на столе.
***
На следующий день, как только звёзды появились в небе, Хиршфилд достал шкатулку с волосами Марии из потайной ниши в стене, вышел на улицу, сел за тот самый стол, который он смастерил из обломка корабля, потопленного во время войны, открыл шкатулку, поплакал над тем, что осталось от Марии, закрыл шкатулку, прижал её к сердцу, полистал учебник астрономии, посмотрел на звёзды, которые безстрастно сияли над морем, отхлебнул горячего чая из большой кружки, отправил в рот ложечку малинового варенья, опять устремил взор к звёздам, опять стал мечтать о встрече с Марией.
ВНЕЗАПНО, в небе появилась гигантская трещина, как раз в том месте, где Хиршфилд созерцал звёзды. Из этой трещины на планету спустился Гигантский Похотливый Космический Лобковой Волос. Этот волос опустился прямо на голову Хиршфилда, окутал Хиршфилда с головы до ног розовым светом. Хиршфилд от удивления не мог даже пошевелиться.
- Привет, мой маленький земной любовник! - Прозвенел в голове Хиршфилда голос Марии.
- Это ты? - Только и сумел вымолвить Хиршфилд.
- Конечно Я! А ты — мой маленький земной Полковник! - ответил голос Марии в голове.
- Но как? - Хиршфилд от удивления плохо соображал.
- Всё оказалось правдой! Я действительно лобковой волос Высшего Космического Существа. Мы из космоса наблюдали, как ты тут на планете убиваешься, и решили навестить тебя. Не плачь, мой маленький земной Исследователь Неведомого! У меня всё хорошо. Другие лобковые волосы Высшего Космического Существа заботятся обо мне.
- Мария! Возьми меня к себе! Я люблю тебя! Я не могу жить без тебя! - Взмолился Хиршфилд.
- Я не могу, - ответила Мария.
- Но ты сама... как-то… ушла туда... где ты сейчас. Проведи меня тем же путём!
- Я очень люблю тебя, мой Маленький Земной Путешественник, но я не смогу поднять тебя к себе. Моя Высшая Подруга просто потянула меня к себе, и, поскольку я Её лобковой волос, Она вытащила меня с планеты. Но ты не Её лобковой волос. Твоя сущность другой природы. Поэтому, с тобой так не получится.
- Я уже несколько раз собирался… прости… но без тебя я уже много раз думал покончить с собой. Давай так: я покончу с собой, а ты притянешь мою душу к себе. И мы будем вместе, - предложил Хиршфилд.
- Нет, любимый, не делай этого. Это не поможет. Мёртвый ты будешь точно так же принадлежать этой планете, как и живой. К тому же, мёртвые не занимаются любовью, а мне очень хочется заняться с тобой сладкой любовью. Ведь я — лобковой волос, и мои сексуальные потребности очень велики. После того, как я вернулась на звёздный уровень, мои сексуальные потребности возросли многомерно. Вообще-то, мои сексуальные потребности возросли до размеров звезды. Я — раскалённая до красна звезда желаний. Холодный мертвец не сможет удовлетворить меня.
- Но что мне делать? Без тебя вся моя кровь скоро превратится в слёзы. Боюсь, я не смогу удержаться от непоправимого. Я покончу с собой!
- Не делай этого! Планета не отпустит твою душу даже после смерти. Я смотрела учредительные документы этой планеты. На космическом уровне эти документы общедоступны. В соответствии с учредительными документами, планета имеет право удерживать твою душу до тех пор, пока ты не исполнишь Миссию. Или, на общих основаниях.
- Какую Миссию? Какие общие основания? - Не понял Хиршфилд.
- Никакой особой Миссии Высшие Космические Владыки тебе не выдали. Так что, на общих основаниях, любимый мой.
- Что делать, скажи, Любовь моя! - Взмолился Хиршфилд.
- На общих основаниях, у планеты не будет права удерживать тебя, если ты трансмутируешься в звёздное существо. И тогда, ты сможешь подняться в звёздную реальность. Боюсь, другого способа воссоединиться со мной у тебя нет.
- Как это сделать? - Хиршфилд стал вспоминать свои знания, которые ему удалось собрать во время исследований Неведомого. Ничего вменяемого на эту тему вспомнить не получалось.
- Проще умереть, - грустно поник Хиршфилд.
- Если ты покончишь с собой, планета поймает твою душу, и поместит её в мир мёртвых. Там Демоны Смерти выжрут твою память. А потом.. Оу… Мне из космоса видно, что будет с твоей душой потом. Буквально через несколько лет Джигеротта забеременеет, твою душу засунут в детородный орган Джигеротты, и ты родишься её сыном. Кто станет твоим отцом?… Хм... Высший Космический Разум, почему-то, показывает мне одновременно двенадцать Матросов. Это странно, но, нет худа без добра: у тебя будет двенадцать отцов одновременно, хотя сейчас, после войны, у некоторых детей нет ни одного отца. Но твоя память… Память твою выжрут Демоны мира мёртвых, и ты всё забудешь.
- Я никогда не забуду тебя, Мария! - Торжественно пообещал Хиршфилд, и приложил руку к сердцу.
- Забудешь. Впрочем, если сумеешь трансмутироваться в звёздное существо, - перекачаешь память обо мне в память звёздного существа. Тогда Демоны мира мёртвых не сумеют достать твою память. А иначе они выжрут твою память, они знаешь какие прожорливые? Они самые прожорливые из всех Демонов! Это так же верно, как то, что Я - самая похотливая! Я хочу, чтобы ты оттрахал меня, как в старые добрые времена. И Матросов своих можешь позвать, я не буду возражать. Но, чтобы заняться любовью, нужно быть живым. Поэтому, не умирай, пожалуйста.
- А то Высшее Космическое Существо, частью которого ты являешься, не будет возражать?
- Она-то? - Мария весело засмеялась, - Ей очень нравится, когда мужики ласкают Её лобковые волосы.
- Я сделаю всё, Любимая, чтобы воссоединиться с тобой. Но как мне трансмутироваться?
- Во-первых, запомни: нужно не просто трансмутироваться, нужно трансмутироваться в звёздное существо. А то ты трансмутируешься в какого-нибудь монстра, и тогда мы с тобой никогда не встретимся. Во вторых, учредительные документы этой планеты запрещают мне давать тебе прямую информацию. Ты должен додуматься сам. Иначе к тебе явятся Демоны Смерти прямо при жизни, и выжрут из твоей памяти всю прямую информацию, которую я дам тебе. И ещё, попутно, чем-нибудь закусят.
Хиршфилд сел на свой стул за столом, обхватил голову руками и издал какое-то нечленораздельное мычание. Видя замешательство Хиршфилда, Мария продолжила:
- Ну, во время работы в Институте Наследия Предков, мне попадались древние легенды о древних героях, которые сумели трансмутироваться в звёздных существ, и уйти в радужный свет. В некоторых легендах есть некоторая доля истины…
- Твой Институт разгромили. Всё сожгли. Всё сломали. Все твои научные исследования объявили чудовищным преступлением против человечества. Директора Института повесили. - Хиршфилд поднял голову к небу. В небе, по прежнему, виднелась гигантская трещина, и сквозь эту трещину на голову Хиршфилда свисал Гигантский Похотливый Космический Лобковой Волос.
- Не всё сожгли, - Лобковой волос весело засмеялся. - Кое что увезли в тайные хранилища Империи Тьмы, кое-что спрятали в Империи Хаоса. Кое что так и не успели привезти в Институт, пока наша Империя была в рассвете могущества. Моя Высшая Космическая Подруга объявила выговор правительству твоей планеты за чрезмерно жестокую мировую войну. Так что, я надеюсь, ещё несколько десятков лет на твоей планете не будет мировой войны. Время у тебя есть, чтобы заняться исследованием неведомого. В учредительных документах твоей планеты сказано, что у тебя появится право владеть Знанием, только если ты сам додумаешься.
- Я найду! - Хиршфилд аж подскочил на месте, чем вызвал ещё один приступ смеха Марии.
- Только у меня к тебе одна просьба, Любимый! - Смеясь, проговорила Мария.
- Проси всё что угодно! Ради тебя я всё сделаю! - Ответил Хиршфилд. Веселье Марии передалось ему, и он тоже заулыбался.
- Прекрати, пожалуйста, плакать над моими останками! Сожги всё, что осталось от меня.
- Но твои волосы и ногти, это самое драгоценное, что осталось в моей жизни, - Хиршфилд вновь погрустнел.
- Каждый раз, когда ты плачешь над моими волосами, на меня накатывает грусть в моём мире. Все мои подруги веселятся, а мне приходится сидеть в углу и грустить, когда ты плачешь над моими волосами. Из-за этого, Я как бы даже выпадаю из сообщества подруг. Очень прошу тебя, Любимый мой, сожги, пожалуйста, мои останки.
- Как скажешь, Любовь моя, - понуро ответил Хиршфилд.
- Не грусти! У тебя осталось кое-что более ценное, чем старые волосы!
- Что это? Память?
- У тебя остались отпечатки души моей безсмертной. Каждый раз, когда ты трахал меня, твой член действовал, подобно печати. Отпечатки твоей души остались на моей душе, а отпечатки моей души остались на твоей душе. Поэтому, давай договоримся так: я буду ждать тебя рядом с Планетой. Мне не трудно подождать, ведь я безсмертная. Как только трансмутируешься в звёздное существо, прилетай, и мы с тобой потрахаемся, как в старые добрые времена. И Матросов своих можешь привести. - Мария весело засмеялась. - Для них тоже найдутся подруги сердечные. Ой-ой, моя Высшая Космическая Подруга опять вытягивает меня с планеты. Заболталась я с тобой, мой Любимый. До скорого свидания. Звёздный чмок-чмок, - Мария послала Хиршфилду звёздный поцелуй. Малюсенькие звёздочки облаком вылетели из трещины в небе, и плавно опустились на планету, рядом с маленьким домиком Хиршфилда.
- Подожди, ещё вопрос! Как наши враги добывали технологии? Не сами же они изобретали танки, корабли, самолёты, пулемёты! К концу войны они не только догнали нас в технологическом плане, но и обогнали. Добывать технологии нашим с тобой способом они не могли, это противоречит их мировоззрению…
- Они выменивали технологии на энергию страданий и смерти, - могильным холодом повеяло от слов Марии, - пожалуйста, не проси меня рассказывать подробности, это слишком ужасно. Ой, моя Высшая Космическая Подруга уже сильно тянет меня обратно, в космос. - Могильный холод в эмоциональном поле резко пропал, вместо него появилась космическая радость. - Ну, не скучай тут, мой маленький планетарный Любовник. Пока-пока и чмок-чмок.
Розовое сияние размоталось с головы Хиршфилда и стало подниматься вверх, в трещину в небе.
- Подожди, Любимая, скажи мне ещё кое-что! Как сложилась судьба нашего Императора? - Прокричал вслед поднимающемуся Гигантскому Похотливому Космическому Лобковому Волосу Хиршфилд.
- Этого тебе лучше не знать, Любимый, - прозвучал ответ из Космической Высоты.
Гигантский Похотливый Лобковый Волос втянулся в трещину на небе, трещина заровнялась, звёзды вернулись на свои места. Небо вернулось к своему обычному виду, как будто ничего особенного здесь не происходило. Хиршфилд оглянулся: поблизости никого. Наверное, никто не заметил явление Марии на Планету. Но что теперь делать? Шкатулка с волосами и ногтями Мари так и лежала на столе. Там, куда её положил Хиршфилд, когда ему на голову опустился Звёздный Лобковый Волос.
«Сколько напрасных слёз пролито над этой шкатулкой.» - Хиршфилд взял шкатулку со стола, пошёл в свой маленький домик, растопил свою маленькую печку, из трубы над домиком пошёл дым, ветер потянул дым в сторону моря. Звёзды, сиявшие над морем, помутнели от дыма.
Искушение открыть шкатулку и поплакать над волосами и ногтями Мари было очень сильнО. Но Хиршфилд ведь обещал Марии... Ещё разок. Всего один разок. И после этого всё в печку. Просто, чтобы попрощаться… Но нет. Хиршфилд обещал Марии. Несколько безконечно долгих минут Хиршфилд простоял рядом с печкой с закрытой шкатулкой в руках. В конце концов, он решился. Подошёл поближе к огню, отвернулся. Видеть это было невыносимо, поэтому Хиршфилд протянул руку в печку, глядя на входную дверь своего маленького домика. Вскрикнул от боли, - огонь обжёг пальцы. Шкатулка раскрылась, и всё её содержимое упало в огонь.
Хиршфилд отдёрнул руку от огня, посмотрел внутрь печки: Волосы сгорели почти мгновенно, а ногти потрескивали и скукоживались ещё секунд пятнадцать. Шкатулку Хиршфилд решил оставить себе. Он ведь обещал сжечь только останки Марии. А шкатулка — это просто шкатулка. Хоть какая-то память о былой любви.
Хиршфилд несколько минут простоял перед печкой. Как только ногти Марии догорели, ему полегчало. Хиршфилд полез в свой сундук, который он собственноручно смастерил из обломков кораблей, выброшенных морем. Нашёл там свои старые штаны. Порылся в карманах старых штанов, нашёл две старенькие бумажки. Два пропуска в Новый Штаб. На его имя, и на имя Марии. Ещё порылся в старом сундуке, нашёл пачку денег, оставленную ему Самым Говорливым Матросом. Пересчитал. Раньше он не считал эти деньги, просто бросил в сундук и забыл. Но сейчас Хиршфилд пересчитал деньги, и пришёл к выводу, что этих денег хватит на хорошее путешествие. «Какой ерундой я занимаюсь каждый день на работе? Беру в руки напильник, беру гайки, оставшиеся от боевых кораблей, разбитых во время войны, и перепиливаю их на гайки для торговых кораблей. Какая бессмыслица! Завтра на работу не пойду!» Хиршфилд Развернул два пропуска. Когда Хиршфилда обыскивали солдаты Империи Тьмы, Империи Хаоса и Морской Империи, они тоже разворачивали эти бумажки. Но они не знали языка, на котором были написаны документы. И они не знали, как выглядит подпись Императора. Невежды! Шутка ли? Собственноручная подпись Императора! Во времена рассвета Нашей Империи с такими бумагами можно было пройти куда угодно, не только в Новый Штаб. А сейчас…?
Хиршфилд вскипятил чайник на печке, заварил себе горячего чаю, взял баночку малинового варенья с полки, вышел из своего маленького домика, уселся за всё тот же стол, на котором Джигеротта и её подруги стонали от наслаждения. Два пропуска с подписью Императора Хиршфилд положил в шкатулку, закрыл шкатулку. Возник импульс прижать шкатулку к сердцу, по старой привычке. Но Хиршфилд подавил этот безполезный импульс. Вместо этого он отхлебнул из кружки горячего чаю и отправил в рот ложечку малинового варенья. Хиршфилд посмотрел на звёзды, безстрастно сияющие над морем, и стал думать, что делать дальше.
***
Конец первой части.
***
Послесловие.
Историческим прототипом для главной героини послужила Мария Оршич, но, всё равно, повесть полностью фантастическая, все герои являются вымышленными. Все места действия также вымышленные. Любые совпадения с реально существующими личностями и/или эгрегорами следует считать случайными и непреднамеренными. Все герои книги к моменту совершения сексуальных действий достигли возраста сексуального согласия, и имели возможность дать информированное согласие на секс с другим лицом, и так далее…
В качестве иллюстрации к сцене явления Космического Лобкового Волоса использован скрин-шот из мультфильма "Футурама: Зверь с миллиардом задниц".
Написано в Libre Office Writer.
***
© Март 2023 года.
Оффициальный сайт автора www.ovold.com
Исходный текст в формате Libre Office.
Скачать в формате Libre Office.